В анонсе, предпосланном спектаклю, содержится указание, что американский драматург Дон Нигро, автор пьесы «Рейвенскрофт», названной театром «Пять жар-птиц в поместье ворона», следует шекспировской традиции. Это, увы, никак не характеризует произведение, поскольку в этой традиции можно «разместить» добрую половину всей мировой драматургии. Есть гораздо более близкие по времени и весьма приближенные по жанру отсылки: произведения Агаты Кристи, от не стареющей семь десятков лет «Мышеловки», единственной ее пьесы, до всего популярного доселе, изрядного цикла романов с Эркюлем Пуаро. Можно усмотреть и близость с фабулой романа Сирила Хэйра «Чисто английское убийство», только без драматизма и политического подтекста. А так - на сцене хорошо скроенный детектив, увлекательный, в силу жанровой принадлежности и грамотной постановки, от первого до последнего эпизода, и с ожидаемо-неожиданной развязкой.
Пространство Новой сцены театра им. Горького, тесноватое для полудюжины персонажей, удачно развернуто художником-постановщиком Златой Цирценс по вертикали, и все четыре уровня, от игровой площадки на уровне глаз зрителей партера до вершины крутой лестницы у самого потолка, умело обыграны актером и актрисами. И уж они (все пять актрис) показали себя с полной отдачей! Так, что трудно сказать, что производит большее воздействие на зрителей: собственно детективная интрига, сменяющие друг друга полтора десятка равно убедительных версий произошедшего, или же их подача, их обыгрывание всеми персонажами. Спектакль поставлен нар. арт. Украины Анатолием Бондаренко как прежде всего «актерский», практически все первое действие разделяется на диалоги полицейского инспектора Раффинга (засл. арт. РК Дмитрий Еременко) с обитательницами Рейвенскрофта, они же - подозреваемые в преступлении. И нам предоставляется возможность угадывать, что скрывается за сдержанностью и логикой Марси (засл. арт. РК Кристина Овчаренко), высокомерием и холодностью хозяйки дома, миссис Рейвенскрофт, взбалмошностью, на грани нормальности, ее дочери Гиллиан (арт. Татьяна Левицкая), истериками растяпы-служанки Долли (арт. Любовь Климкина) или величавой самоуверенностью миссис Френч (засл. арт. Украины Валерия Милиенко). Диалоги, то прерываемые, то подхватываемые очередной «жар-птицей», - все они находятся неподалеку, видят или хотя бы слышат все происходящее. Но актерские переживания, безразлично как бы «искренние» или же читаемо наигранные, выстроены на таком уровне, что весь первый акт проходит в напряженной тишине, разве что прерываемой короткими смешками части зрителей по поводу дивертисментов Гиллиан.
Весь второй акт, благодаря мнимому провокационному опьянению Раффинга, становится действенным в привычном плане, не только продолжая - уже на другом уровне - рассыпать версии, мотивы и саморазоблачения, но и прибегая к прямому покушению на слишком въедливого инспектора. И тут, конечно, зрителям предоставляются широкие возможности догадаться, кто говорит нечто похожее на правду, сколь бы она ни казалась неприглядной для светских дам, девиц и их вышколенных служанок, а кто наговаривает на себя в попытках выгородить близких или же хозяек. И возможность - актерская пауза это позволяет, - предугадать, какой из озвученных миссис Френч вариантов развития событий будет принят. Но сколь бы ни был ограничен выбор, финал спектакля оказывается неожиданным, но не заканчивается на развязке детективной истории. Впереди еще лирическая концовка, исподволь выстроенная Кристиной Овчаренко и Дмитрием Еременко, и, хотя выходит за рамки жанра, с удовольствием принимается всеми зрителями. И они вполне закономерно и овацию устроили, и цветов надарили всем-всем актрисам и актеру, и уходили из зала с улыбками. Следовательно, какие-то нотки в сердцах зрителей постановка задела, помимо положенного по жанру удовлетворения от разрешения загадок и восстановления справедливости. Заслуга, конечно, качественной современной драматургии, профессиональной постановки, но более всего - работы актрис и актера, которые с несомненным удовольствием воспользовались возможностями, предоставленными пьесой.
