В дождливый майский вечер на сцене керченского ДК «Корабел» приоткрылась театральная завеса, увлекая в начало прошлого века. Переполненный зал затаил дыхание…
Противоречия, драма, муки творчества, всплески любви и разочарований – перед зрителем вспыхивали яркие эпизоды из жизни Сергея Есенина.
Сценическое действо не было банальным изложением биографии поэта. Актеры и режиссер создали импрессионистскую картину, нарисованную броскими, волнующими мазками. На театральных подмостках царили дух, настроение, эмоции. Каждый эпизод, повествующий о том или ином периоде жизни Есенина, был пропитан чувствами. Рельефности происходящему добавляли детали.
Оформление сцены перенесло присутствующих на столетие назад. Тумба с афишами и революционными листовками, алая надпись «Квас», увенчанная серпом и молотом – все это служило яркими маркерами времени.
Актеры не просто вжились в образы, каждый привнес что-то свое, индивидуальное. Это позволило потеснить стереотипы и взглянуть на действующих лиц под иным углом зрения.
Главную роль исполнил Евгений Олейников, мастерски передав эмоциональность натуры поэта. Утонченный образ роковой женщины – Айседоры Дункан – изящно воплотила Мария Иовчева. Печальным образом поникшей музы скользнула по сцене Альбина Денисова. Особый колорит придал Вадим Рыбалкин в роли морячка-революционера, залихватской походкой меряющего сцену. Тот же Вадим вполне гармонично предстал в образах вышколенного официанта и молодого повесы. Запомнились зрителям Дмитрий Логуновский и Роман Гриценко, без труда вжившиеся в роль завсегдатаев питейного заведения. Пестрым вихрем закружил ансамбль «Сахара», унося в закулисье кабацкого веселья последние дни поэта. Режиссеру и вдохновителю постановки – Ивану Кузнецову - удалось создать столь сильный накал страстей, что некоторые зрители расчувствовались до слез.
Спектакль пролетел на одном дыхании. Керченская публика восторженно приняла премьеру, зал аплодировал стоя.
Вновь и лишний раз подтвердилась мысль, что театральная Керчь – словосочетание, не требующее кавычек. Театральная Керчь жива. И жаль, что, увы, в отличие от собственно театра.
