НЕМЦЫ НА РУССКОЙ СЛУЖБЕ
- Родилась Елена Эдуардовна Кесслер, - начинает свой рассказ Елена Гореликова-Голенко, - когда ее отец еще служил на Кавказе и постоянно пребывал в походах. Елена была первым ребенком в семье Эдуарда Кесслера и Евгении фон Гасфорт. Не скажу точно, где Елена родилась, скорее всего где-то на Северном Кавказе, но крестили ее в Тбилиси, у Кесслеров там была служебная квартира.
В рождении и смерти героини нашей сегодняшней истории много загадок. Лица ее нам семейные фотографии не оставили. Это при том, что Кесслеры любили фотографироваться. Но ни на одном снимке нет четкого изображения лица Елены Эдуардовны! Видно, что это высокая женщина, с хорошей фигурой и красивыми пышными волосами, часто в амазонке, на шее подобие галстука под кружевным воротничком, шляпа… А лица не видно.
- Возможно, это символично, - говорит Елена, - все Кесслеры служили людям, да и благотворителей в Симферополе тогда было много. Правда, такая уникальная женщина - одна! Про ее отца мы немного говорили, а кем же была ее мать? Это еще одна загадочная история. Дело в том, что за годы службы Эдуард Федорович Кесслер никогда не отлучался с Кавказского фронта, кроме одного раза: когда женился. Евгения Федоровна тоже из семьи немцев на русской службе. Ее двоюродный брат во время Крымской войны защищал высоту горы, которую потом так и назвали горой Гасфорта. И вот Эдуард Федорович привозит молодую жену на Кавказ в походные условия. Через год там рождается их первая дочь Елена. Евгения всю свою жизнь посвятила мужу, в походах была с ним, помогала ему во всех его начинаниях. Он же строил военные дороги, мосты, города и поселки... Она была во главе женщин, жен его подчиненных. В воспоминаниях о ней пишут как о приятной гостеприимной женщине, у которой были самые воспитанные дети, прекрасные девочки, которые могли поддержать любую беседу: старшая Елена, младшая Мария, мама Александра Евгеньевича Ферсмана… Они умели красиво одеваться, имели множество хозяйственных умений, готовили, варили варенье, пекли пироги, хорошо рисовали, играли на музыкальных инструментах. Кто дал им это прекрасное образование? Похоже на то, что их мать. Позже в семье Кесслеров рождаются еще два мальчика, и Кесслеры переезжают в Крым, в Симферополь, чтобы они пошли в гимназию. Это конец 1860-х годов, Елене около 15 лет.
Город, куда переезжают Кесслеры, тогда начинает бурно развиваться, строятся промышленные предприятия, население прирастает. Но Симферополь, хоть город и губернский, все еще очень неустроенное место. Однако тут уже достаточно тесное интеллигентское общество, которое формируется из активно приезжающих в Крым после Крымской войны отставных военных, преподавателей, чиновников, выпускников университетов. Многие из этих семей в Симферополе и Севастополе дружат.
- Буквально с приезда в Симферополь отец стал привлекать Елену к общественным делам. Эдуард Федорович был гуманист! Все его поступки, и как командира, и как руководителя армии, и как таврического жителя, очень гуманные, они все рассчитаны на человека, и он же стоял у истоков создания Симферопольского благотворительного общества. В 17 лет его дочь, совсем молоденькая, уже была членом этого общества! При своей внешности, при своих возможностях, при своем большом капитале, который мог стать приданым будущему мужу, она не пошла замуж, а занялась благотворительностью и посвятила этому делу всю свою жизнь.
КРЕСТ, В ТОМ ЧИСЛЕ И КРАСНЫЙ
- В Крыму деятельность Красного Креста, - продолжает Елена Голенко, - появилась намного раньше, чем во многих других местах. После окончания Крымской войны было решено создать общество для помощи раненым и пострадавшим. Об этом писал еще Пирогов. Но у государства на понимание того, что нужно и как это организовать, ушло лет десять. И как только в 1867 году императором был подписан устав Красного Креста, он тут же появляется в Крыму. Отсюда шла очень сильная инициатива! Были люди такие, как, например, семья Брунсов, врачей, участников Крымской войны. Они очень дружили с Кесслерами, и считается, что две эти семьи были у истоков появления Новиковской общины - отделения крымского Красного Креста. Елена Эдуардовна с самого детства, с самой юности вращалась в этом кругу, и поэтому в свое время она спокойно возложила на свои плечи дело этой организации. С самого первого дня она член Красного Креста, соучредитель и попечительница Новиковской общины, а потом постепенно к ней переходит управление, она становится ее председательницей.
В 1870-х Елена уже не училась, но очень серьезно занималась благотворительностью. О личной жизни Елены Эдуардовны и почему она не вышла замуж, ничего не известно. Сохранились ее письма, но в них только отчеты, идеи и проекты.
- Во-первых, - рассказывает Елена, - это знаменитое Благотворительное общество. Очень серьезная организация, которая перетянула на себя решение больших проблем по сути государственного масштаба. Например, помощь детским приютам, богадельням… Или студентам, которые окончили гимназии в Симферополе и уехали учиться в университеты России. Стипендии им полностью оплачивало Симферопольское общество. Из каких средств? Из средств благотворителей, а также из средств, собранных на различных мероприятиях. Было несколько направлений, и в работе над каждым проявилась любовь Елены Эдуардовны к красоте, к эстетике. Она все время устраивала праздник. Очень прославились симферопольские лотереи-аллегри. Они устраивались по всей стране, и в том числе в Крыму. Подбиралось удобное время и удобное место. Это могло быть дворянское собрание и какой-то общий клуб, могли в театре собраться, у кого-то из членов дома. Я думаю, что у Елены Эдуардовны тоже собирались, в письмах часто упоминается ее собственный дом.
Правда, точный адрес дома симферопольские краеведы пока не знают. Он, к счастью, сохранился на Гоголевской улице, и это дает возможность когда-нибудь повесить на нем табличку с напоминанием о Елене Эдуардовне. Когда-нибудь, когда смогут определить его номер.
- И вот устраивается праздник, - продолжает Елена, - съезжаются красиво одетые дамы. Мужчины тоже участвовали, но как зрители, а женщины были организаторами. Они ставили киоски с фруктами, с книжками, с разными товарами для продажи. Но самое главное, что собиралось - это изделия для ярмарки. В центральном киоске, так он назывался, обычно продавали то, что эти дамы создали своими руками. Вырезаются столы, выжигаются украшения на мебели, делаются фоторамочки, вышивки, пишутся картины, шьются платья, делаются какие-то обложки для тетрадей, зонтики, все даже не перечислишь! Об этом пишет пресса того времени… Все это оценивается, что за сколько можно продать, на участие в мероприятии продаются билеты, но самое главное, на что приглашают людей, это театральные постановки или концерты. Часто - с приезжими из Петербурга или Москвы артистами, оперными и опереточными певцами. Порой устраивали балы, но это уже по желанию. Женщины отдавали на эти ярмарки свои вещи, зачастую удивительной красоты! В документах мы встречаем четкие описания, что это за вещи, как они выполнены. Симферопольские газеты в 1903 году, например, писали: «Особенное внимание привлекали художественные и выдающиеся работы: большой стол для газет, с выжженными по дереву тюльпанами и с артистической разрисовкой акварельными красками, большие дубовые рамы для картин с выжженными по дереву рисунками, календари с изящными рисунками, столики и скамейки такой же работы, выжженные по дереву этажерки, оригинальные рамки для портретов с рисунками в декадентском стиле, китайское панно, акварели, деревянные шкатулки с художественными рисунками по дереву масляными красками, кружевные скатерти и т.д.» - и все это работы прекрасных представительниц таврического общества, женщин известных фамилий (Голубова, Шлее, Кесслер, Вульф, Водоциан и многих других). Одни продают, другие с большим удовольствием покупают. И не всегда покупали для себя, часто также для благотворительных целей.
Часть суммы, собранной на таких ярмарках, расходовалась на охрану мероприятия - важно было, чтобы оно проходило в спокойной обстановке, чтобы не случилось вдруг какого-то ажиотажа, давки. Одной из статей расходов были заезжие звезды, они, как и сегодня, привлекали публику. Часть средств уходила на продукты и, если это было зимнее время, на отопление.
- Елена Эдуардовна - женщина с удивительно интересными экономическими идеями! - восхищается Елена Голенко. - Симферополь был поделен на три полицейских части, и в каждой части было по два благотворительных подразделения. Она придумала хранить деньги, которые собирались после мероприятий, на особом депозитном счете именно в полицейской части, чтобы, во-первых, все было прозрачно, а во-вторых, под защитой. И потом совет попечителей распределял эти средства. В среднем после всех вычетов оставалось около тысячи, это достаточно много на тот момент. Давайте я приведу пример, чтобы было понятно. Один из проектов, которым занималось Симферопольское благотворительное общество, это постройка квартир и домов для бедных людей. Дома строили за счет средств общества, а жильцы заселялись в них бесплатно! Планировалось построить микрорайончик с двух- и трехэтажными домами, в каждом из которых было от трех до шести квартир. В одном таком районе жилье могли получить примерно сто семей, и, конечно, на эти бесплатные квартиры была огромная очередь! Одна такая стоила 300 рублей. Идея государственного масштаба, но это был городской - симферопольский - проект! Кто придумал это, мы не знаем. Я наткнулась на информацию, что организаторы этого проекта, благотворители, в числе которых была и Елена Кесслер, решали, какие семьи должны их получить. В жилом проекте участвовало много симферопольцев, и многие из них давали этим домам свои имена. Например, первые два дома должны были быть посвящены Лазаревым, семье губернатора. А один из местных жителей, Топалов, опередил всех, сказав, что на его деньги строится целиком первый дом, причем он будет самый населенный и он будет назван в честь его умершей жены! То есть в этом благом деле каждый стремился отметиться!
В Симферополе было несколько районов с таким социальным жильем, например в районе Султанского луга. Несколько домов проектировались даже в центре. Известно о принятой советом постройке на площади возле военного госпиталя. Задействован был губернский архитектор Зайончковский.
- Попечительский совет, - говорит Елена, - формировал список желающих получить такое жилье, и он же проверял каждую семью, может ли она получить квартиру. Имело значение, чтобы не было проблем с законом, другие критерии - чтобы люди хотели работать и работали и чтобы они были бедны. Важно, что такую квартиру могла получить семья только с детьми. Сейчас бы мы назвали эту программу и социальной, и трудовой, и демографической. Особое значение благотворители придают созданию богаделен и яслей. Подобные вопросы рассматриваются на протяжении десятилетий. В своих письмах Елена Эдуардовна очень хорошо обосновывает важность всего этого: необеспеченные родители должны иметь возможность сдать детей от двух до семи лет на чье-то попечение во все дни, кроме праздников, чтобы работать. Члены Симферопольского благотворительного общества собирались и говорили, что людям надо помочь выйти из замкнутого круга, из нищеты. Самый известный первый дом, отданный под ясли, это дом, завещанный Благотворительному обществу Фердинандом Люстихом. Кстати, ясли тогда писались в кавычках, чтобы не было богохульства. Я хочу показать нашим читателям цифры. Попечительский совет рассчитал, что на одного ребенка расход в день 22 копейки, примерно 1300 рублей в год на всех детей. Это за вычетом праздников, когда детки дома с родителями. К этому добавим плату за отопление, воду и обслугу - получается еще 1000 рублей. К яслям присоединялась богадельня, 1500 рублей в год. И получалось так, что это примерно 2300 на детей, с богадельней 3800. Государство тоже хотело в этом поучаствовать, и оно выделило эти деньги. Но чтобы детишек и бабушек/дедушек кормили свежими продуктами, чтобы их обслуживал медперсонал и так далее, нужны были дополнительные средства. Вот это-то и добавляли благотворители из средств, собранных на мероприятиях, и просто люди, которые участвовали в попечительском совете и в благотворительном обществе. Другой пример - это ночь в ночлежном доме, которая в 1900 году стоила 2 копейки. Немного. Членский взнос - 3 рубля в год. Но этого всегда не хватало на реализацию добрых идей. Приходилось докладывать, и все это за счет граждан Симферополя, которые хотели участвовать.
КАЗНАЧЕЙ БЛАГИХ ДЕЛ
- Елена Эдуардовна прекрасно разбиралась в финансовых вопросах, и в нескольких обществах она была назначена казначеем. Одним из ее принципов была прозрачность: чтобы все видели, куда что идет. И снова вопрос к образованию: откуда у нее такое экономическое образование? От кого это? Ей также приходилось работать с чиновниками, быть дипломатом. В архивах сохранилась большая переписка: она заключала договора, вела переговоры. Когда Елена была председательницей Новиковской общины, она работала со всеми женщинами, которые претендовали быть медсестрами или сиделками в Красном Кресте. В ее документах мы нашли информацию о том, как она их проверяла: грамотность, мотивацию, умения. Своего рода такая работа эйчара! Она оставила нам столько документов, что у нас просто не хватает рук, глаз, времени изучить их все так быстро, как хотелось бы! Бесконечные отчеты и просьбы по побелке стен, стройке, обогревательных приборах… Позже появилась еще одна очень важная организация, которая называлась «Помощь бедным одеждою». Это была организация императрицы Александры Федоровны, работала по всей стране, но и здесь, в Симферополе, была очень активной. Бедным людям, особенно семьям, осиротевшим после войн, нечего было носить, богатые люди шили, покупали или скидывались деньгами.
Сохранилась переписка Елены Эдуардовны с канцелярией императрицы, письма оттуда в Симферополь подписывала сама Александра Федоровна. Кстати, в 1897 году Елена Эдуардовна за свою деятельность получила знак отличия Красного Креста 2-й степени. Значки, знаки, жетоны жаловались государыней лично.
- Красный Крест у нас в Крыму активизировался волнами, - рассказывает Елена Голенко, - возникает организация после Крымской войны, сильно проявляется в Турецкую войну, а в Японскую - Красный Крест уже возглавляет Елена Эдуардовна! А потом начинается Первая мировая, и она опять активно участвует во всем этом. Только там уже шире масштабы… Благотворительные комитеты и общества в Симферополе занимались разными направлениями. Некоторые члены обществ, в том числе и ее братья, какие-то из взятых на себя обязательств могли на время отложить и заниматься только одной деятельностью, а Елена Эдуардовна - нет. Участвовала во всем! Все наследники Кесслера имели доход с земли, с хозяйства, у Елены Эдуардовны была своя фабрика сыра. После очередной международной ярмарки про эти кесслеровские сыры писали симферопольские газеты, причем в том ключе, что у нас тут свое такое прекрасное хозяйство, а мы по-прежнему гоняемся за более дорогим швейцарским сыром! На одной из выставок ее сыры получили Гран-при.
Елена Эдуардовна активно участвовала во многих благотворительных проектах и финансово тоже. В 1910 году было известное дело о продаже части кесслеровского имения, которое принадлежало ей. У нее было более 200 гектаров, и она продала их Крестьянскому банку. Полученные деньги Елена Кесслер безвозмездно вложила в благотворительность.
- Говорили, что это какая-то странная, непонятная сделка, - продолжает Елена Голенко. - Банк грозился проверять каждый миллиметр, каждую сажень этой территории, и если вдруг она передаст меньше, чем написано в документе, то ей придется доплатить. В итоге получилось, что она передала больше на полторы тысячи саженей! И доплатили ей. Широкая душа! Для нее все это, похоже, было обычным делом... И совершала эти поступки она с нордическим спокойствием. Организованная, строгая, очень много времени проводила с семьей, были какие-то совместные выезды, на скачки, в храм, от этого она тоже не отказывалась. Кесслеры продолжали оставаться лютеранами, но уже перестали употреблять в отношении себя слово «немцы», еще при Эдуарде Федоровиче считая себя русскими людьми. Каждый член этой семьи - удивительный человек. Всем женщинам рода Кесслер присуща жертвенность. Мать, Евгения, жертвовала благополучием ради мужа. Сестра Мария отставила свои интересы ради воспитания талантливых детей. Когда-нибудь придет время рассказа о ее племянницах, героинях уже ХХ века. Елена положила свою жизнь для людей, ради благотворительности, чтобы жизнь тех, кому сложно, стала лучше. Как объяснить ее поступки с точки зрения национальной психологии? Что в ней было немецкого - четкость, сосредоточенность, спокойствие, рассудительность, понятие об экономии? Что русского - умение погрузиться в дело с головой, артистизм и эта жертвенность, способность отдать чему-то себя всю безраздельно? В окружении Елены Эдуардовны были караимы, татары, евреи... Кажется, что ей было совершенно неважно, какой национальности она сама… Елена Эдуардовна не оставила ничего для себя - ни средств, ни времени на личное. Ее жизнь была отдана интересам общественным, социальным, человеческим… Ее следы теряются в 1918 году. Вернадский в своем письме летом 1918-го пишет Ферсману о том, что у Кесслеров все в порядке. А дальше про нее - ничего! Скорее всего, в том году, видимо, и умерла, ей было уже под 70, а похоронена на симферопольском кладбище, которое не сохранилось… Продолжим изучать документы и когда-нибудь, надеемся, сложим этот пазл, - заканчивает свой рассказ Елена Голенко.
