- Моя семья, - начинает свой рассказ Ирина Аркадьевна, - конечно же, моя мамочка, Мария Николаевна Фелонина, и папа, Аркадий Николаевич Феофентов. Мои родители встретились в Душанбе, оба занимались строительством текстильного комбината. А родились почти соседями. Папа из Владимирской области, а мама из Рязанской. Когда производство было налажено, папу отправили переводом в Херсон, где тоже начиналось строительство хлопчатобумажного комбината, и я там родилась. Херсон - мой родной город, который я очень люблю и считаю его самым красивым городом в мире! Каждую улочку знаю! Мое сердце, конечно, в Херсоне... А бабушка моей мамы, Клавдия Степановна Вяземская, родная племянница Терентия Ивановича Вяземского. Я его родственница по материнской линии.
Сакральное место
У Терентия Ивановича не было своих детей, а у Степана, его родного брата, их было трое: два сына и младшая дочка Клавдия, та самая Клавдия Степановна, бабушка Ирины Аркадьевны, которая еще девочкой видела дядю, великого ученого. С ее слов и хранится в семье память о чудаке-ученом Вяземском с Карадага.
читайте также: Зачем Вяземский купил за 30 тысяч землю на Карадаге
- Терентий и Степан, - продолжает Ирина Аркадьевна, - родились в семье сельского священника. У меня хранится старинная икона с красивым окладом, серебряным с позолотой, на ней изображен Иисус Христос. Это семейная реликвия. Иван - отец двух сыновей Терентия и Степана - родом из Рязанской губернии, Скопинский район. Старший брат моей мамы, Виктор Николаевич Фелонин, тоже ученый, академик, как наш великий двоюродный дед, очень интересовался родом Вяземских, много работал с архивами и написал книгу нашего рода «Прожить - не поле перейти».
Вяземских было много. Но сейчас не представляется возможным выявить все связи между ними. Те Вяземские, откуда родом батюшка Иван Вяземский, были в основном духовного сана, священники, ученые люди. В те времена это было и духовное образование, и светское: философия, литература, история, география. Духовная семинария была высшим учебным заведением, источником больших знаний, это потом уже появились университеты.
Вяземские пользовались своим потомственным правом и возможностями обучаться, и Терентий Иванович Вяземский по первому образованию тоже был духовником. И он, и брат Степан окончили семинарию, причем оба успешно. Только Степан получил приход и стал священником, а Терентий…
- А Терентий Иванович сказал: «Вот мой диплом, но меня привлекает наука!» и пошел вразрез со своим отцом. Отец, конечно, рассчитывал на то, что это будет духовный сан, будет приход, будет продолжение духовного рода. А Терентий Иванович ушел с головой в науку, поступил в Московский университет на медицинский факультет, стал врачом и ученым. Иван Вяземский с годами принял этот выбор сына, но не сразу… В этом смысле Терентий Иванович меня очень восхищает: смелое устремление к знаниям, желание исследовать неизвестные темы в медицине и науке, углублять свой опыт в медицине, открывать новые горизонты в науке!
После окончания медицинского и физико-математического факультетов Московского университета
Терентий Иванович работал с Сеченовым, Мечниковым. Позже жил в Германии, встречался там с выдающимися учеными своего времени, великолепно говорил на немецком, французском языках, собрал одну из лучших научных библиотек в мире. Покупал свои книги на барахолках, распродажах и в итоге собрал уникальные коллекции Лондонской академии наук, Французской академии наук и множество атласов и карт, которых нет даже в Лондоне и Париже! Итак, Терентий Иванович пошел своим путем.
- Вы знаете, - делится Ирина Аркадьевна, - Карадаг для меня, конечно, сакральное место. Я приезжаю и чувствую тут этот непокорный, смелый дух удивительного человека! Мало того, что он пошел вопреки воле своего отца, мало того, что он действительно получил блестящее для своего времени образование, он же, я считаю, проявил героизм в самые непростые времена, когда были революционные годы, Первая мировая, бурные политические встряски. В его трудах ни слова о политике, ни слова! Что он делает? Он молчит, собирает свои сокровища, свою библиотеку, пишет, занимается наукой, строит великие планы на будущее. Он покидает цивилизованный, комфортный, тогда уже электрифицированный мир, Москву и Петербург! И приезжает на пустынное место! Ему нужны тишина, наука, ему нужны его исследования: электричество в растениях, связь живой клетки и пульсация этих энергий… Его увлекают вот эти тонкие нити взаимосвязи нас как организма и всего живого, что нас окружает! Как он смело перебрасывается от духовной темы к географии и к языкам, от медицины к биологии… такие рывки, скачки! Я восхищаюсь им! Это удивительнейшая, смелая, целеустремленная личность!
В жизни Терентия Ивановича Вяземского действительно была только наука. Да, он был женат, но его жена Надежда жила в Москве, и нет сведений, что она хотя бы раз посетила Карадаг. А сам ученый местом своего постоянного пребывания выбрал Крым, лишь изредка выбираясь в Москву и Петербург на конференции.
- У Надежды, - говорит Ирина Аркадьевна, - были свои дети. Сохранились письма, которые Вяземский писал семье, и дочери его супруги писали ему «дорогой папочка». Видно, что между ними была очень теплая переписка. Но след этих приемных любимых дочерей, увы, пропал… Сейчас мы знаем только имя его жены. Насколько нам известно, братья, Терентий и Степан, общались, и достаточно тесно: Терентий Иванович встречался со своими племянниками, с детьми брата Степана. У меня дома даже есть посуда из их общего родительского дома… Это вещи моей мамы и моей бабушки, их мама сохранила. Я даже помню, в детстве у меня были старинные игрушки: маленькое яйцо с красивой эмалью, старинные открытки, бусины!.. Мама говорила, что это память о Клавдии Степановне Вяземской. И всегда я знала, родной дядя моей бабушки был известный ученый, мыслитель, врач. В 2012 году Виктор Николаевич Фелонин (дядя Ирины Аркадьевны, внучатый племянник Терентия Ивановича Вяземского - прим. авт.) написал книгу о нашем роде, он приезжал из Новосибирска в Херсон, и мы до ночи глаза в глаза сидели, и он много-много рассказывал про то, что помнил сам и узнал про наш род! Я знала, что Терентий Иванович ученый, но мы жили в Советском Союзе, когда не принято было говорить о своих известных предках...
Не от мира сего
Степан и его жена рано ушли из жизни, и трое их детей остались сиротами. Младшенькую Клавдию, ей было тогда лет 8-9, старшие братья, уже женатые, отдали в Институт благородных девиц. Она успешно окончила это заведение и получила прекрасное образование: в совершенстве владела французским, немецким, прекрасно играла на домбре, на мандолине. Клавдия Степановна Вяземская от семейной традиции не отступила - и образование получила, и замуж вышла за священнослужителя. Николай Иосифович имел свой приход, но жизнь его обрывается в страшном для страны 1937 году…
- Степан Иванович Вяземский был человек кроткого нрава, - рассказывает далее Ирина Аркадьевна, - а получив сан священника, стал еще более смиренным человеком, терпеливым, обходительным и корректным в общении. Он не имел права конфликтовать, наоборот, должен был уметь загладить любые разногласия, к нему приходили с разными вопросами. Такая роль была явно не по Терентию! И в кого же была Клавдия Степановна смелая и импульсивная? Возможно, в родного дядю! Из литературы мы знаем, что однажды Терентий Иванович ворвался в зал, где собрались ученые, врачи, виноделы, выступала княгиня Голицына, и горячо доказывал присутствующим, что алкоголь вреден в любом виде, развернулся и ушел так же быстро, как и пришел! Участники мероприятия были в шоке! А моя бабушка в Великую Отечественную войну не побоялась выйти к немецким оккупантам и тоже прочитать им целую лекцию! Тогда она жила в городе Донском со своим старшим сыном Федором, он был начальником шахты. И когда эвакуировали все и всех, людей, станки, немцы уже были на подступах к городу, Федор должен был уйти последним и взорвать за собой шахты. Это была его миссия. А Клавдия Степановна говорит: я не уйду, куда я уйду, я уже старенькая! И из-за нее и он вынужден был остаться. Он взорвал шахту, но остался. И когда немцы пришли, Клавдия Степановна вышла к ним и на чистом немецком языке сказала: «Вы же цивилизованная нация! Нация Баха, Гете и Шиллера! Вы нация, которая нас всех обогащала знаниями! Как вы можете так поступать?!» Причем, она изъяснялась в таких красивых выражениях и словах, что оккупанты подумали, будто она немка! Назвали ее предательницей. Нет, я русская, гордо ответила она, но знаю и уважаю язык Баха и преклоняюсь перед немецкими философами! Солдаты ее даже избили за такую дерзость! Клавдия Степановна, конечно, очень смелый, героический человек и проявила себя как патриот…
И проявила, видимо, тот самый своенравный ген Вяземских - один на все поколения. В следующем схожесть с напористым характером Терентия Ивановича унаследовала ее внучка, мама Ирины Аркадьевны - Мария Николаевна Феофентова.
- Пожалуй, я могу провести еще параллель с моей мамой, - говорит Ирина Аркадьевна. - У нее тоже очень интересная судьба, она прошла очень непростой путь: от ткачихи до руководителя крупного предприятия. Ребенок репрессированного отца, тем не менее она сумела закончить два высших учебных заведения, потом вошла в состав руководства Херсонского хлопчатобумажного комбината. Решения принимала жестко, быстро, крепко! При ней сменилось пять директоров, она всегда была вторым лицом. Но когда возникали какие-то проблемы на производстве, они возникали постоянно, говорили, вызывайте Тамару... Ее почему-то звали Тамарой Николаевной, хотя по паспорту она Мария! Я помню из своего детства, когда нужно было решить какие-то вопросы, она брала в руки телефон и говорила: «Добрый день, это Феофентова…» И все вопросы решались! Я всегда удивлялась, как у мамы это происходит. Она всего добивалась сама. Уверена, что это гены нашего рода... Терентию Ивановичу тут, в Крыму, на Карадаге, тоже приходилось принимать порой жесткие решения. В этом необустроенном крае... Он всегда шел своим путем, свою линию вел, говорят, был очень эмоциональный, мог ворваться на любое собрание, растолкать людей и использовать яркие выражения… Хотя его горячность можно оправдать - ведь он беспокоился о здоровье людей и о будущем науки.
Особая миссия
Многие постулаты Терентия Вяземского о вреде алкоголизма сегодня являются нашими основными правилами. Например, он первый предложил не пускать в питейное заведение детей и беременных женщин. Сейчас мы воспринимаем такие нормы как закон, но в начале XIX века, особенно когда в Крыму бурно развивалось виноделие, Вяземский выглядел как белая ворона. Он смело воплотил свои мечты: создал храм науки на Карадаге, построил лечебницу, в которой алкозависимые и душевнобольные находили утешение в исцелении, в красоте гор, моря. Многие говорили о нем: «Не от мира сего». Волшебную смелость Вяземского проявлял и его правнучатый племянник - известный российский скрипач-виртуоз, импровизатор, композитор Денис Феофентов. Он твердо был убежден, что существует связь энергии космоса и человека, что музыка, как волновая энергия, влияет на каждую нашу клеточку!
- Денис был поглощен космосом! - вспоминает Ирина Аркадьевна с улыбкой. - С детства! Помню такой случай: 22 часа, выключаю свет... Забегает Денис: «Бежим!» Куда бежим? «Потом расскажу, давай быстро!» Я уже понимала, что спорить бесполезно, выходила, куда не знаю! Денис хватал свой телескоп, который привез с гастролей из Греции. «Мама, Луна вот такая огромная!» Все... Посмотрели луну, кратеры… а теперь можно и спать!.. Все музыкальные сочинения Дениса связаны с космосом и имеют космические названия: «Марс», «Свет далекой голубой звезды», «Только атмосфера», «Космические маримбы», «Звездные письмена»... И он мечтал создать инновационный центр космических конструкций. В одном интервью на телевидении в Новосибирске он говорил, что у него есть единомышленники в МГИМО и Бауманке (МГТУ им. Н. Э. Баумана - прим. редакции). Он даже писал письмо в «Роскосмос», и я нашла ответ на его письмо уже после того, как Дениса не стало (музыкант трагически погиб в 2014 г. на Камчатке в возрасте 27 лет - прим. редакции): «Уважаемый Денис Владимирович Феофентов! Мы ознакомились с вашими интересными идеями о связи музыки и нагрузки космонавтов. Спасибо за вашу идею, очень интересная тема, будем на связи». Денис очень тонко чувствовал музыку, он обладал уникальнейшим цветным слухом, абсолютным слухом, таким как у Римского-Корсакова! И он мечтал создавать музыку, которая будет позитивно влиять на психологическое состояние космонавтов в космосе.
Сейчас Ирина Аркадьевна является организатором и директором Международного Космического фестиваля импровизаторов «Планета Ксео» памяти Дениса Феофентова. Денис мечтал создать фестиваль импровизаторов, и Ирина Аркадьевна его создала. В нем пять номинаций: музыканты, певцы, поэты, художники, танцоры. Все импровизаторы, и у каждого участника звучит музыка Дениса. Самая большая мечта Ирины Аркадьевны - поселить этот фестиваль в Крыму: чтобы десятый юбилейный прошел на Биостанции.
- С уходом моего сына я поняла, что имею особую миссию. Я должна донести творчество Дениса до людей, и с тех пор я играю только музыку Дениса Феофентова, а классику за редким исключением.
Денис был Творцом с большой буквы, он говорил: «Хватит играть чужую музыку, надо играть свою!» Я говорю, мой дорогой, ты можешь, а другие?.. «Это могут все!» - отвечал Денис. Такой твердый был характер с детства! Помню, я помогала редактировать его первый диск «Путешествие во Вселенную». Читаю, что написано в посвящении: «Я родился в самом красивом и приветливом городе мира, в городе Херсоне. Две великие женщины, которые сыграли огромную роль в моей жизни, - это моя бабушка Мария Николаевна Феофентова и моя мама Ирина Аркадьевна». Я говорю, Денис, зачем это, две великие женщины, нескромно! Он спрашивает, а чей диск? Я говорю, твой. Чья музыка? - спрашивает Денис. Я говорю, твоя. Ответ: «Текст тоже мой - что хочу, то и пишу!» Я восхищаюсь его удивительными решениями, его действиями, чтобы добиться цели! Много, много переплетений! - улыбается Ирина Аркадьевна. - Я чувствую, что в нашем роду есть много энергетических связей и сильных качеств от Терентия Ивановича. Это - большие мечты, смелость, уверенность, вера в свои цели, надежда… Пусть прекрасная арка времени, воплощенная в связи Науки, Музыки и Красоты Крыма, непременно воплотится в фестивале и выступлениях лауреатов Космического фестиваля импровизаторов «Планета Ксео» на Карадаге в 2024 году!
