«МК в Крыму» вспоминал прославленного покорителя Кавказа и пытался разгадать тайны его крымского отшельничества.
Герой нашего времени
«Биография моя никогда не выйдет», - говаривал Петр Степанович. И добавлял: «От этого потери не будет, но одно верное описание военных дел, в которых я принимал участие, может принести пользу военной молодежи».
Слова эти сегодня звучат как пророчество. Долгие годы и даже десятилетия о легендарном герое дней минувших куда чаще вспоминали в художественной литературе, чем в увесистых монографиях высоколобых ученых. «Тебя я воспою, герой, / О Котляревский, бич Кавказа! / Куда ни мчался ты грозой - / Твой ход, как черная зараза…» - это строки из поэмы «Кавказский пленник» Александра Сергеевича Пушкина. «Бич Кавказа» - прозвище громкое, но меткое, что называется, не в бровь, а в глаз. Впрочем, то же можно сказать и о других «псевдонимах» генерала - «воин, подобный метеору», «кавказский Суворов» и прочие. Казалось бы, как такого забудешь? Забыли. Ни памятников у Котляревского не имелось, ни музеев. Но, к счастью, времена меняются.
Память о «забытом воине забытых войн» стала возвращаться к крымчанам десять лет назад. Тогда, исключительно благодаря усилиям неравнодушных феодосийцев, которые собирали средства по принципу «с миру по нитке», на одном из зданий Военного клинического санатория «Феодосийский», недалеко от знаменитого Пушкинского грота, в месте, где раньше стояла дача Котляревского «Добрый приют», установили памятную доску.
Под занавес 2020 года на набережной Десантников в Феодосии, недалеко от Картинной галереи Айвазовского, с которым Котляревский дружил, и места, где когда-то располагался дом самого генерала, поставили памятник - постамент из лабрадорита, фигура бронзовая и мозаичный «персидский ковер», символизирующий поверженного противника.
Еще до установки скульптурную композицию стали именовать «великолепной», «шедевральной» и утверждать, что «таких в мире раз-два и обчелся».
Памятник действительно обращал на себя внимание. Правда, поначалу даже кое-кто из местных спрашивал: «Кто это?» А год спустя многие стали фотографироваться у «монумента с отломанной саблей». Потому как саблю действительно отломали. К счастью, оружие, отобранное у бронзового Котляревского, нашлось и поступило на хранение в администрацию города.
Что ж, с мертвыми воевать всегда легче. Попробовал бы кто-то отобрать оружие у живого Петра Степановича…
Враги среди своих
Правда, имеет место быть мнение о том, что люди, способные вырвать оружие из рук живого генерала, существовали. Не во вражеском стане. А среди своих. Вернее, в «верхах». Таков один из ответов на вопрос: «Почему не знавший поражений боевой генерал в разгар карьеры подал в отставку?»
Данную версию озвучил в своей исторической миниатюре популярный в 80-е годы минувшего столетия писатель Валентин Пикуль.
По мнению Пикуля, Котляревский сложил оружие, уйдя в отставку, не из-за серьезной раны в голову и не потому, что сломался после смерти любимой жены и новорожденного сына. Непобедимого воина подкосило выяснение отношений с государем императором. «Его заподозрили, будто не кровью, а сильною рукой в “верхах” сделал он свою карьеру - скорую, как полет метеора. Боль этой обиды была столь невыносима, что Петр Степанович тут же подал в отставку... Полный инвалид, он думал, что скоро умрет, а потому заказал себе печать, на которой был изображен скелет при сабле и с орденами Котляревского средь голых ребер… Он не умер, а прожил еще тридцать девять лет в отставке, угрюмо и молчаливо страдая. Это была не жизнь, а сплошная нечеловеческая пытка. О нем писали тогда в таких выражениях: “Ура - Котляревский! Ты обратился в драгоценный мешок, в котором хранятся в щепы избитые, геройские твои кости...”» - писал Валентин Пикуль. И в тех же выражениях продолжал о крымском этапе жизни отставника: «Последние годы он провел близ Феодосии, где на голом солончаке пустынного берега купил себе неуютный дом. Пусто было в его комнатах. Получая очень большую пенсию, Котляревский жил бедняком, ибо не забывал о таких же инвалидах, как и он сам, - о своих героях-солдатах, которые получали пенсию от него лично. Гостям Котляревский показывал шкатулку, тряся ее в руках, а внутри что-то сухо и громко стучало.
- Здесь стучат сорок костей вашего “генерала-метеора”!»
Эти кости извлекли из головы генерала Котляревского после штурма крепости Ленкорань. Тогда Петр Степанович, несмотря на тяжелое ранение в ногу, лично возглавлял атаку. А после его, тяжело раненного, нашли среди мертвых. Две пули попали в голову: одна выбила глаз, другая разворотила челюсть. Говорят, увидев родные русские лица, теряющий сознание генерал прошептал: «Я умер, но все слышу о победе вашей».
Благодаря победе под Ленкоранью был заключен Гюлистанский мир с Персией, а Каспийская флотилия Российской империи получила официальное признание. Котляревского, которому на тот момент исполнился всего лишь 31 год, наградили орденом св. Георгия 2 класса. Он стал самым молодым в истории кавалером того ордена.
В поисках своего прошлого
Петр Степанович Котляревский умер в 1852 году (по другим данным, в 1851 году) 21 октября в 23 часа, не оставив себе даже гроша на погребение. Похоронили генерала недалеко от его дачи «Добрый приют». Попросту закопали в саду возле дома. Правда, во время церемонии прощания с непобедимым воином на рейде выстроилась эскадра кораблей Черноморского флота с приспущенными флагами.
В 1871 году Иван Константинович Айвазовский на горе Митридат построил новое здание для Феодосийского музея древностей. Планировалось, что прах Петра Степановича Котляревского перенесут в часовню, являющуюся частью этого музея. Увы, проекту не суждено было осуществиться. Но сохранилось описание внутреннего убранства часовни: «… В передней части, где помещается часовня, к востоку стоит икона апостола Петра, на север - большой прозрачный Георгиевский крест, как символ доблестной службы кавказского героя, а к югу - портрет Котляревского, написанный искусной кистью самого Айвазовского…» Эта картина «выжила» и хранится в Феодосийской картинной галерее имени И.К. Айвазовского.
В последней четверти ХIХ века дом Котляревского перешел в собственность будущего московского головы Константина Васильевича Рукавишникова. В 1882 году на его средства над могилами Котляревского и Шультена, верного сподвижника генерала, построили склеп.
Позже Рукавишников объявил, что дачу Котляревского и землю в округе он передает в дар городу Феодосии. Но, к сожалению, юридически акт дарения Константин Васильевич оформить не успел. И вскоре на этой земле появились новые дачи. Могила Котляревского оказалась между дач, недалеко от дворца табачного миллионера Стамболи. Состояние захоронения постоянно ухудшалось. Время от времени поднимался вопрос о переносе праха героя, но к согласию чиновники городской думы так и не пришли. А потом случились революция и гражданская война. В 30-х годах ХХ века склеп разобрали. Потом захоронение закатали под асфальт. И о Котляревском снова, в который раз забыли. До наших дней.
