С 2000 по 2014 годы он был художественным руководителем Севастопольского академического русского драматического театра имени А.В. Луначарского. Здесь Владимир Магар поставил масштабные спектакли: «Маскерад, или Заговор масок» по драме М. Ю. Лермонтова (2001), «Империя Луны и Солнца» по пьесе «Сирано де Бержерак» Э. Ростана (2002), «Дон Жуан» Ж.-Б. Мольера, Б. Шоу и Ш. Бодлера (2006), «Таланты и поклонники» А.Н. Островского (2008), «Женитьба» (2009) и «Городничий» (2010) по пьесам Н. В. Гоголя, «Отелло» В. Шекспира (2011), «Голубка» по пьесе М. Дьярфаша «Проснись и пой» (2012), «Кабала святош» М. А. Булгакова (2013), «Эмма и адмирал» М. Рогожина (2014).
Музыкальная комедия по той же пьесе М. Дьярфаша стала первой работой режиссера в Симферополе в декабре 2018 года. Она получила название «Сезон любви». Все персонажи спектакля красивы и гармоничны, как дети, которых мечтает учить в будущей школе очаровательная задорная Вика (К. Овчаренко), одна из главных героинь. Прекрасны и актеры, занятые в спектакле. Владимира Магара всегда отличало умение подчеркнуть все лучшие стороны актерского дарования каждого, с кем он работает. Симферопольская труппа поверила опытному режиссеру и с честью справилась с трудными задачами: актеры талантливо и уверенно исполняют вокальные и танцевальные партии. Танцы в постановке главного балетмейстера театра Ольги Чеховой виртуозно передают особенности характеров и взаимоотношений героев, а Екатерина Троценко, приглашенный из Севастополя мастер по вокалу, помогла участникам спектакля раскрыть неизведанные вокальные возможности актерского диапазона.
В Симферополе режиссер создал еще несколько интересных спектаклей: «Парк советского периода» по пьесе А. Гельмана «Скамейка» (2018), «Дракон» Е. Л. Шварца и «Щелкунчик» по новелле Э.-Т.-А. Гофмана (2019), «История любви» по пьесе А. Н. Арбузова «Мой бедный Марат» (2020). 
В Севастополе знали: имя Магара на афише – это всегда знак качества того, что будет представлено на сцене. Многосоставная драматургическая основа, массовые танцевальные сцены, наполненные великолепной музыкой в исполнении оркестра, участие детей-танцовщиков, интересные сюжетные повороты и взаимоотношения героев, привлекательная современная сценография – все это стало очевидным и для симферопольского зрителя, увидевшего «Щелкунчика».
Волшебство начиналось с первых минут, когда в исполнении оркестра звучала увертюра из балета-феерии «Щелкунчик» П. И. Чайковского, а на огромном экране проецировалась исполинских размеров заснеженная вращающаяся елка, вокруг которой кружились в танце ослепительно-белые маленькие балерины. На втором плане был изображен зимний лес: на экране поменьше на деревья падал снег на синем, словно ночное небо, фоне.
Магия продолжалась, когда на поворотном кольце выезжали, как в театре кукол, нарядные фигуры, которые, оказываясь за вторым экраном, напоминали театр теней. Они оживали и становились фрау Штальбаум, господином Штальбаумом, их детьми Францем и Мари. Одна из главных составляющих сценического чудодейства – мультимедийная сценография Кирилла Еремина. Постановщик использовал современные технические средства. В спектакле были задействованы восемь экранов, дымовая машина, подъемные механизмы, лазерный свет. С помощью системы 3D-декораций действие переносилось в разные комнаты дома Штальбаумов и во дворец Мышиного короля. В конце декабря постановка вернется на сцену театра имени М. Горького, и зритель сможет снова соприкоснуться с чудом.
«Дракон» по пьесе Е. Шварца стал мощным произведением крупной формы: он создан в масштабных декорациях, непривычных для симферопольского зрителя, в сопровождении «живой» музыки и танцев.
Спектакль поставлен в соавторстве с давним единомышленником режиссера, народным художником РФ Борисом Бланком. В Севастополе Магар и Бланк создали вместе десять постановок. И здесь Бланк остался верен своему давнему художественному принципу — созданию условно-обобщенного места действия. Это салун «У кота», заменивший шварцевский дом Шарлеманя (В. Крючков). Салун оформлен в «ковбойском» стиле, и этот же стиль прослеживается в костюмах некоторых персонажей. Во многих постановках Магара и Бланка действие «сразу же воспринимается как “всегда” и “везде”», как отмечал в свое время критик Ю. Волынский, писавший о «Дон Жуане». Такой салун может быть на «Диком Западе», в довоенной Германии, в неведомой сказочной стране, а может быть, – у нас, здесь и сейчас.
Сюда приходит Ланцелот (Д. Еременко) и общается с посетителями-горожанами, которые сильно отличаются от созданных драматургом. Это несколько колоритных пар — одетый «по-ковбойски» Палач-садовник (Д. Кундрюцкий) и его Мама (Л. Могилева), подруга Эльзы Марта (В. Шляхова) с сыном-великаном (А. Чернышов). А Тюремщик (И. Кашин) стал китайцем с неподражаемым акцентом. Магар наполнил действие забавными отношениями этих персонажей: зловещими анекдотами от Палача, их взаимной нежностью с Мамой, разговорами на тарабарском псевдоанглийском, ее платочками для «прошеной и непрошеной слезы», садистскими воспитательными приемами Марты в отношении огромного сына и его детскими выходками. Тонко проведена любовная линия Ланцлота и красавицы Эльзы (К. Овчаренко), их зарождающаяся и крепнущая страсть. Это наполняет жизнью шварцевскую сказку, приближая ее к нам, делая близким и понятным любому, сидящему в зрительном зале. Каждый персонаж индивидуален и имеет свою историю развития. За непродолжительное время спектакля это удается увидеть. 
Монологи Бургомистра в исполнении С. Ющука и его общение с сыном Генрихом (А. Кубин) становятся интереснейшими мини-спектаклями. Он «гибок в прямом и переносном смыслах, безукоризненно пластичен», отмечает Ю. Волынский, и необходимо подчеркнуть, что эта пластичность – именно внутренняя: Бургомистр, как маски, неуловимо меняет состояния, от нормального до имитации помешательства, и артист словно перепрыгивает из одной личности в другую. Как высокая поэзия звучат в его устах рассказы о кушаньях, приготовленных для свадебного пира, его ласковый голос завораживает, и становится жутко от современности, узнаваемости этого персонажа.
И, разумеется, Магар учел то, что пьеса, написанная в блокадном 1943 году, обличает фашизм и тоталитаризм вообще. Исподволь в постановку входят антифашистские мотивы: в салуне звучат немецкие песенки и транслируется футбольный матч предвоенных времен, а в начале второго действия в одежде персонажей появляются военные каски и форма, а в воздухе слышен свист пуль и рев самолетов. Песня «Зачем приехал Ланцелот» исполняется появляющимся в люке Д. Кундрюцким словно брехтовский зонг. Брехтовские мотивы вообще присутствуют в спектакле — это и черные костюмы и котелки персонажей, и песенка Мэкки-ножа на поклонах, ставших, как всегда бывает в постановках Магара, отдельной и существенной частью действия, и графическая четкость оформления. В этом видно несомненное влияние Бланка, для которого Брехт всегда был одним из самых почитаемых авторов. Неожиданно оказывается, что и шварцевскую сказку вполне можно соединить с брехтовской эстетикой. В «Драконе» использованы любимые цвета художника — черный, красный и белый. Они доминируют как в оформлении, так и в костюмах персонажей – Эльзы, Марты и других. Кровавый отблеск зловещей утренней зари присутствует в световом оформлении. И, конечно, выразительный грим всегда отличал сценографию Бланка. Здесь он наносится на лица, словно маски, и особенно пугающе выглядит кривая улыбка Дракона. Его портрет глядит на зрителя сверху, заменяя привычный для совместных работ Магара и Бланка образ драматурга. Впрочем, в «Дон Жуане» тоже присутствовал портрет Дьявола, одного из героев спектакля.
В постановках Магара и Бланка часто присутствует мир-театр, и здесь на определенное время сцена становится театром в его особой разновидности — театром военных действий, когда Ланцелот сражается с Драконом. Поединок, превращаясь в танцевальное шоу, приобретает восточный колорит.
Музыкальность, являющуюся отличительной чертой постановок Магара, довелось оценить и симферопольскому зрителю. Постановщик пригласил джаз-бэнд под управлением Антона Калиниченко, ставшего заведующим музыкальной частью театра. Музыканты не просто сопровождают действие своей игрой или оживляют обстановку в салуне, они оказываются такими же подданными Дракона, как и прочие горожане, по мановению его руки изменяющими свой репертуар. Он дирижирует ими в прямом смысле слова, а всеми остальными — в переносном. Дракон в исполнении Анатолия Бондаренко могуч, страшен и великолепен. Он велик и прекрасен, когда транслирует щварцевскую мысль о том, что создал «прожженные души, продажные души, мертвые души», и в то же время вызывает сочувствие, когда эти души бросают его умирать без глотка воды. Одна из лучших сцен в спектакле — сопровождающийся музыкой и шутками обед, во время которого Дракон вдруг велит Эльзе принести метелку, чтобы вымести пепел Ланцелота, и посреди общего веселья горожан охватывает ужас.
Резкая смена ритмов спектакля — не просто сценический прием, разнообразящий действие, это и способ создания истинно трагического настроения, воздействия на зрителя. Магар всегда монтирует эпизоды по контрасту, не давая зрителю заскучать и не утомляя его. Масштабные массовые сцены, наполненные музыкой, помогают воспринять те действительно серьезные мысли, что рождены драматургом и подчеркнуты режиссером. «Дракон» в афише назван трагикомедией, и это действительно так. Чем смешнее и легче шутки, тем сильнее они помогают оценить серьезность происходящего на сцене.
Ярый приверженец романтических финалов, Магар остался верен себе. В постановке присутствует еще один «фирменный знак» режиссерской методологии Магара – сочетание игрового способа действия и проживания. Здесь с помощью проживания сделаны образы Эльзы и Шарлеманя. Дрожащим голосом, сдерживая слезы, персонаж В. Крючкова затягивает: «А запрягай-ка, тятька, лошадь…», и музыканты подхватывают удалую цыганскую мелодию, а горожане пускаются в пляс. Дракона больше нет, и не существует запрета на цыган. На фоне безудержного веселья Дракон незаметно оживает, сообщая, что он — «в каждом из нас», и дальнейшее поведение Ланцелота не вызывает сомнений в том, кто стал его ближайшим преемником. Но спектакли Магара всегда заканчиваются хорошо, и отважная Эльза убивает переродившегося Ланцелота, оправдывая жизнеутверждающий пафос сказки Шварца.
Мощная и яркая сценография, интереснейшие игровые взаимоотношения героев, драматическая и музыкальная наполненность действия – это то, что всегда обеспечивало долгую и счастливую жизнь постановок Магара. Совсем скоро состоится премьера его «Кабалы святош» по пьесе М. А. Булгакова и на сцене симферопольского театра. «Магар уникальный режиссер, ориентирующийся на свою интуицию и тонко чувствующий запах искусства», - написал Бланк в своей книге «Ва-Бланк!». С появлением Владимира Магара в театре имени М. Горького наступили добрые перемены, и остается надеяться, что сотрудничество театра и режиссера будет многолетним, мирным и радостным.
