Цемента, конечно, не было. Это был стратегический стройматериал, и специальным постановлением он выделялся только для военного строительства. Но никак не на гражданские нужды. Силами учащихся ФЗУ был отрыт внушительный котлован более 2 метров глубиной. Фундамент клали на глиняном растворе, затем уложили железнодорожные рельсы для перекрытия и поставили стены. Камень брали от разрушенных домов. Тесаного почти не было, в дело шел и дикий камень со склонов гор. Старательно выкладывали внешнюю и внутреннюю сторону стены, а пространство между ними бутовали чем придется. При такой технологии стены получились толстыми и теплыми. Подвал был глубоким и вместительным. В нем хранился расфасованный табак и сырье. Поверх рельс постелили деревянные полы. Здесь была контора и фасовка табака. Сложили добротную печь, которая позволяла даже зимой сохранять тепло в помещении.
Шли годы. «Золотая балка» свернула производство табака. Здание передали под сельский клуб. Для села (уже Оборонного) клуб был единственным очагом культуры, где проходили и общие собрания, и вечера отдыха. Молодежь своими силами построила сцену. Было это уже в 1959 году. А заведовать клубом назначили выпускника Заочного московского народного университета искусств Владимира Сергиенко. Ему тогда было 24 года. Родился, вырос и жил он на соседней улице в этом селе. Владимир Емельянович сумел наладить культурную работу в клубе. К тому моменту он уже имел тесные отношения с Балаклавским военкоматом и вел поисковую работу. Вокруг него сплотилась дружная группа односельчан. Поисковики со всего Севастополя тянулись в Оборонное. Каждый год на склонах окрестных холмов дожди вымывали останки советских воинов. На полях и в виноградниках белели кости. Поисковики организовывали их захоронение в братской могиле на окраине села. Параллельно велись поиски родственников воинов. Чудом оставшимися пальцами поврежденной взрывом мины левой руки Сергиенко вел переписку с родственниками защитников и освободителей Севастополя, каллиграфическим почерком вписывал имена и фамилии в тетради и журналы. Так постепенно возникала экспозиция музея Приморской армии, которая держала оборону в годы войны на этих рубежах. Экспозиция обрастала письмами и фотографиями, личными вещами солдат и матросов, командиров и рядовых.
- А ведь я в этом музее был в 1983 году с молодыми работницами Севастопольской швейной фабрики им. Нины Ониловой, вспоминает севастополец Леонид Снарский. - Прекрасный был музей: море фотографий и очень много экспонатов, которые можно было подержать в руках. Помню, как горели глаза у людей, когда они прикасались к святыням. Давайте подумаем, как помочь в восстановлении этого поистине народного музея. Экспонаты, напоминающие о Великой Отечественной войне, не должны пылиться на полках хранилищ! Хранилищ у нас много, музея нет!
Севастополец-краевед Сергей Михайлов знает о местах боев под Балаклавой многое:
- Души воинов-защитников, души воинов-освободителей смотрят на этот беспредел с вершины скалы Аю-Кая, где в апреле 1944 года располагался командный пункт Приморской армии. Смотрят на захоронения своих собратьев! Еще не смогло уничтожить время следы кровопролитной войны, не стерло время и память комсомольцев, которые установили памятный знак на скале. Смотрят они на село Оборонное (Камара) со скал Камары-Исар! Смотрят на нас, нынешних, и герои, отстаивавшие Севастополь в Балаклавском сражении в октябре 1854 года, как некоторые наши современники пытаются стереть народную память о героизме, задвинуть ее подальше! Не думают они, что могут оставить вот такой след в душах людей, как на танковой дороге, по которой шли фашистские машины на Севастополь, где камни стерты и перемолоты в прах! Почти три четверти века несет севастопольская земля эти шрамы! И не понять руководителям, что шрамы войны так же глубоки у поколений, помнящих своих героев, своих родных и близких!
Воспоминания Зои Леоновой - крик души:
- Я работала в этом клубе в 1980 году. Вместе с Владимиром Сергиенко мы подготовили вечер памяти погибших героев. На нем присутствовали родственники защитников из Азербайджана, Грузии... Мы зачитывали письма-треугольники военных лет. Это мероприятие прошло на высшем уровне, и о нем писали в газетах. Сколько лет решается эта важная проблема о выделении места для музея и всё без толку. Володя уже в возрасте, серьезно болен. Всё продолжает биться за свой музей. Где вы, те, за которых полегли эти тысячи воинов? Услышьте наконец «глас вопиющего в пустыне». Помогите сохранить вечную память о доблестных защитниках, погибших под Сапун-горой и до сих пор не перезахороненных. Позор для всего Севастополя!
Табачный подвал пустовал, деревянные полы от года к году ветшали и проваливались. Ремонтом заниматься никто не хотел. В конце концов клуб закрыли, а музей в 2001 году перевели в село Хмельницкое. В помещении клуба села Хмельницкого экспонаты музея находились до 2012 года. Но в какой-то момент возникла реальная угроза разграбления музея в ночное время, Владимиру Сергиенко пришлось все экспонаты эвакуировать в город, где они и хранятся сейчас в надежном месте. В коробках и ящиках находятся более 5 тысяч писем и воспоминаний очевидцев войны, более тысячи фотографий воинов. Все эти экспонаты и реликвии сегодня бездействуют, выставить на обозрение широкой аудитории сейчас не представляется возможным. Просто нет помещения и площади.
В селе Оборонном 17 декабря 2017 года установлены гранитные плиты с именами 3535 воинов, погибших в боях на подступах к Севастополю. Владимир Сергиенко более 59 лет отдал тому, чтобы собрать по крупицам информацию о павших, найти их имена и фотографии, родственников. Он своей рукой многократно правил и тиражировал списки, рассылал их в архивы и в военкоматы. Всю жизнь поисковую работу вел на общественных началах. Для инвалида первой группы работа была нелегкой. Но Емельянович никогда не роптал, стискивал зубы и работал.
Воинское кладбище в Оборонном расположено рядом с помещением бывшего сельского клуба. Было бы логично отремонтировать это здание и разместить в нем экспозицию музея Приморской армии. Требуется не так уж много сил и средств. Нужно засыпать подвал грунтом, чтобы не было сырости, застелить новый пол. По мнению Владимира Сергиенко, стены этого здания прочные. Даже в период румынского землетрясения, когда некоторые стены в домах Оборонного треснули, клубные стены остались без повреждений. И крыша пока не протекает. Есть подсобное помещение библиотеки и кинопроекционная будка. Вплотную к зданию клуба когда-то было пристроено сельское общежитие. Оно и сейчас заселено. В Оборонное часто приезжают родственники советских воинов со всех концов России, из ближнего и дальнего зарубежья. Но посетить музей они не могут, как и увидеть фотографии своих близких.
Владимир Емельянович и на 83-м году жизни не оставляет надежды на то, что музей Приморской армии будет восстановлен. Остается найти, кто поможет поисковику реализовать мечту!
