На финише 2022 года исполняется 100 лет со дня рождения крымчанина, жителя поселка Приморского Александра Марковича Гольденберга. Жаль, что не дожил до своего золотого юбилея бывший командир артиллерийской батареи, прошедший фронтовыми дорогами Великой Отечественной войны.
Но живут его потомки, запомнившие услышанные из уст этого человека исторические факты бурного ХХ века. Одним из них является поэт и журналист М.А. Облетов, не только записавший рассказы своего земляка и учителя, но и посвятивший ему стихи. Своими знаниями он поделился c «МК в Крыму».
- Михаил Аркадьевич, какие жизненные эпизоды жизни комбата и вашего учителя, на ваш взгляд, наиболее ценные для потомков?
- Материалов так много, что мне трудно выбрать среди них самые важные. Хорошо бы начать с биографии дорогой для меня и многих приморчан личности, но тогда не останется места для рассказа о его участии в войне. Поэтому я хочу лишь вкратце сказать, как началась судьба обычного паренька из еврейской семьи. Родился Шай (так его звали в детстве) 26 декабря 1922 года в Кировоградской области. Через пять лет семья Гольденбергов переехала в Крым и поселилась в деревне «44-й участок» Фрайдорфского района (ныне это Раздольненский район). В 1940 году он окончил среднюю школу, поступил в пединститут и успел с товарищами сдать сессию первого курса. На этом мирная жизнь у несостоявшихся педагогов закончилась…
- Их тоже забрали в армию?
- Нет. Сначала студенты разносили повестки о мобилизации. Затем все-таки их тоже, как говорится, поставили под ружье, создав в июле 1941 года студенческий батальон с дислокацией в Смоленске. Вчерашних студентов начали обучать артиллерийскому делу. Но, еще не вступив в бой, многие ребята погибли после бомбежки немецкой авиации. Поэтому батальон был отведен в район Подольска. Здесь их доучили и отправили в войсковые части. Притом Александра, имеющего среднее образование, назначили командиром противотанкового орудия. В августе 1941 г. в составе артполка Гольденберг уже воевал, защищая Крым. Как он вспоминал, с конца лета до начала октября артиллеристы вели беспрерывные бои в районе Перекопа, Армянска и Ишуни. В расчете орудия под его командой было шесть человек. Особо запомнились Павел Ласоченко из Полтавы, Михаил Иванов из Коломны, Павел Носенко из Москвы. В октябре фашисты прорвали фронт, и полк отступил в Симферополь. Когда вечером проходили через город, по колонне неизвестные, засевшие в многоэтажке на окраине, дали очередь из пулемета, несколько человек были ранены.
«Мы хотели открыть огонь по этому дому, но командир запретил - могут пострадать мирные жители. Полк отошел к Севастополю и закрепился. Немцы попытались взять город с ходу, но войска Отдельной Приморской армии отбили их натиск», - рассказывал Александр Маркович.
«Это был ад!»
- Они защищали Крым. Но ведь гитлеровцы в то время всеми силами хотели захватить Москву.
- Это действительно было так. По словам Гольденберга, затаив дыхание, вся страна следила за боями на подступах к Москве. Фашисты засыпали позиции Красной Армии листовками, в которых утверждалось, что правительство бежало из столицы. Мол, Сталин покончил жизнь самоубийством, а Гитлер через несколько дней примет парад на Красной площади и будет вручать медали за взятие Москвы, уже отчеканенные в Берлине. И когда 7 ноября 1941 года стало известно, что в Москве прошел парад и выступил Сталин, всех охватило ликование. Артиллеристы целовались, танцевали, пели песни. Они, услышав слова Верховного Главнокомандующего: «Пусть вас вдохновляют образы великих исторических предков - Александра Невского и Дмитрия Донского, Минина и Пожарского, Суворова и Кутузова», еще больше стали верить в победу Советского Союза. Однако Красной Армии пока приходилось нелегко.
Гитлеровцы намечали новые планы по захвату Севастополя и активно готовились к наступлению. 17 декабря они начали штурм.
«Наш отдельный артполк поддерживал одну из бригад морской пехоты, - вспоминал наш земляк. - Бои носили крайне ожесточенный характер, так как враг имел абсолютное превосходство в авиации. Немецкие самолеты буквально носились над головами, засыпая нас бомбами. Это был ад! А потом на позиции пошли танки. Не скрою: мне было страшно, очень страшно. Каждый человек хочет жить. Однако я сумел взять себя в руки. Мы начали стрелять. Несколько снарядов выпустили мимо и наконец подбили танк. Потом еще один. И тут вижу: третий танк оказался позади огневых позиций. Вспышка! И я провалился во тьму… Пришел в себя через много дней в госпитале в Сочи. Был тяжело ранен в голову. Сначала почти ничего не видел - здоровье возвращалось постепенно. В госпитале узнал, что наш полк погиб практически полностью, были убиты и мои товарищи по батарее».
- Похоже, для нашего земляка война на этом могла закончиться…
- Могла. Да не таков характер у него. Еще не залечив все раны, Александр просил скорее отправить его на фронт. Но у командования были другие планы. «Просьбу отклонили, сказав, что у меня лишь среднее образование, а армии нужны грамотные артиллеристы. Пришлось ехать в училище. Шесть месяцев проходил военную науку, - говорил мне Маркович. - В мае мы узнали, что наши войска оставили Керченский полуостров - враг применил газы. А я так надеялся, что Крым скоро освободят и я узнаю о судьбе своих родителей и братьев. Их судьба меня очень тревожила, по ночам мучили кошмары. Только в 1944 году после освобождения Крыма я написал письмо в родное село. Ответил наш сосед Иван Сидорович Попков. Отец, мать, брат Абрам, его жена и трое детей были расстреляны фашистами в ноябре того страшного первого года войны вместе с еще 180 не успевшими эвакуироваться евреями».
«Мы ликовали и плакали»
- Тогда погибли миллионы невинных людей. Ради их спасения не жалели своих жизней соратники Александра Гольденберга. Вам, Михаил Аркадьевич, удалось сохранить его фронтовую биографию?
- Конечно, удалось. Приведу самые яркие моменты. Чаще всего фронтовик вспоминал 1943 год, когда советские войска наконец-то получили долгожданную помощь от Америки, бывшей в те годы нашим союзником. Летом артиллеристы получили новые американские тягачи «Студебекер». Зато и немцы активизировались, их авиация не давала покоя ни днем, ни ночью. Чувствовалось, что приближается новая битва. Вот несколько эпизодов из рассказов Александра Марковича:
«Разведка донесла, что у врага появились новые танки «тигры», «пантеры» и новые самолеты. Мы знали их расположение, и в ночь на 5 июля, опередив врага, нанесли огневой удар по позициям противника. Этот тактический ход сорвал планы фашистов. И все же они пошли в наступление. Наша 89-я бригада стояла под деревней Протасовка и вела дуэль с немецкой артиллерией. Атаки врага были отбиты, но и наших воинов погибло немало, особенно в пехоте и полковой артиллерии калибра 45 и 76 мм. Гитлеровцы яростно атаковали станцию Поныри, имевшую большое значение для реализации их планов. Да остались они на бумаге. «Тигры» не смогли прорваться через наш заградительный огонь, и пехота удержала станцию. 12 июля уже мы перешли в наступление и отбросили врага на исходные позиции. В боях за Поныри отличился дивизион майора Коноплича из 89-й бригады, батарея капитана Кадинова, артиллеристы лейтенанта Болдырева.
Фашисты отчаянно сопротивлялись. Гитлер надеялся остановить на Днепре Красную Армию. Авиация врага постоянно бомбила нас, но форсирование широкой реки мы начали сходу, не дожидаясь отставших инженерных частей. Наши потери, конечно, были очень велики. Мне до сих пор иногда снится река, покрытая телами убитых. Несмотря ни на что, враг не смог остановить наши основные силы. Правда, Днепр пришлось форсировать дважды: сначала у Любеча, затем - у Лоева.
Запомнился такой эпизод. Со стрелковым полком, удерживающим плацдарм, прервалась связь. Как вести огонь? Мне приказали с десятком бойцов и рацией переправиться ночью и корректировать огонь. Переправились. Оказалось, что от полка осталась сотня солдат во главе со старшим сержантом. Все офицеры погибли или тяжело ранены. Сообщаю по рации о создавшейся ситуации, а мне наш командир бригады не верит! С трудом убедил его, передал координаты. С утра немцы снова возобновили на нас атаки, но нас спасал заградительный огонь орудий дивизии с левого берега. И все же силы таяли. К вечеру немецкий снаряд разбил рацию. В строю оставалось лишь несколько десятков бойцов. Честно говоря, я подумал: «Ну, вот и все». И тут появились наши штурмовики Ил-2, которые нанесли удар по атакующим фашистам. Это помогло нам продержаться до темноты, а ночью переправилось подкрепление. Плацдарм удалось удержать.
14 января 1945 года началась Висло-Одерская операция. 17 января шли уже бои на улицах Варшавы, и в этот же день столица Польши была освобождена. Мы вышли к границе между Польшей и Германией. Из-за стремительного продвижения передовых частей на запад, нам нередко приходилось вести бои с гитлеровцами, вырвавшимися из окружения. Мы разворачивали орудия и встречали эти дикие орды огнем. Враги такого отпора не ожидали и обычно сдавались в плен. 29 января мы пересекли германскую границу. Радости не было предела! Вошли в маленький немецкий городок. Жителей ни одного. В одном из домов увидели страшную картину: печь еще не погасла, за столом - застрелившийся немецкий офицер, а в комнатах - убитые его жена и дети. Этот гестаповец хорошо знал, что творили нацисты на территории Советского Союза, и был уверен, что Красная Армия несет немецкому народу уничтожение. Поэтому предпочел сам убить свою семью… Жаль было напрасно загубленных жизней.
И вот весна 1945 года Мы готовимся к наступлению на Берлин. Противник все еще укреплял свою оборону. Иногда появлялись немецкие самолеты, с которых летели не только бомбы, но и листовки. Помню, как мы смеялись, прочитав одно такое письмо: «Вы нас под Москвой, а мы вас под Берлином!». И призывы переходить на их сторону, вступать в армию генерала Власова - «борца за свободную Россию».
16 апреля, в пять часов утра, мощной артиллерийской подготовкой началось наступление на Берлин. 30 минут мы вели огонь по немецким укреплениям на Зееловских высотах. За первый день продвинулись немного. Гитлеровцы дрались отчаянно, яростно контратаковали, понимая: за Зееловской грядой - их столица. Однако на пятый день немецкая оборона дала трещину, и наши части устремились к городу. Бои на улицах Берлина тоже были упорными и кровавыми. Причина понятна: нацистская пропаганда внушала немцам, что Красная Армия всех их уничтожит или сошлет в Сибирь. Дома были обклеены плакатами: «Берлин останется немецким! Под руководством Адольфа Гитлера к новым победам!». Они все еще надеялись на чудо.
Наша 89-я бригада была включена в армейскую группу артиллерии разрушения. Поставлена задача: уничтожать опорные пункты врага в городе. Порой приходилось отбивать атаки вырывавшихся из города частей противника. Как-то на наши позиции вышло до батальона немцев. Благодаря находчивости и решительности командира огневого взвода лейтенанта Ивана Болдырева, атакующие немцы были расстреляны в упор. Огонь орудий нашей бригады помог пехоте овладеть мостом Мольтке и переправиться через реку Шпрее. Помню, как части сформированной в Армении стрелковой дивизии безуспешно атаковали огромное здание, протянувшееся на целый квартал. Наши орудия превратили это здание в груду дымящихся развалин.
Вспоминаю, как мы гордились, что нашей бригаде доверили вести огонь по зданию Рейхстага - парламента Германии. Трудно описать словами наши чувства, когда отправляли снаряды по этому помпезному оплоту нацистов. Утром 2 мая гарнизон Берлина капитулировал. Мы ликовали и плакали, вспоминая всех, кто не дожил до этого дня. Плакал и я. Вместе с товарищами расписался на стенах Рейхстага.
Как только бои закончились, в Берлине начали налаживать мирную жизнь. Жители выбирались из подвалов. Сначала к нашим полевым кухням робко подходили дети, затем - женщины, старики. Мы делились с ними пищей. Ведь пришли сюда, чтобы уничтожить фашистский режим, а не Германию, не немецкий народ. Через несколько дней на стенах берлинских домов был расклеен первый номер газеты советской комендатуры с заголовком: «Берлин остался немецким!». Мирные немцы могли жить спокойно - им никто не собирался мстить».
«Мы знаем, в чем наша сила»
- У Александра Марковича не так много наград…
- Зато они настоящие - боевые! За взятие Берлина старший лейтенант Гольденберг был награжден вторым орденом Красной Звезды. Удостоен также орденов Отечественной войны и Богдана Хмельницкого, медали «За победу над Германией». Не счесть наград юбилейных. Демобилизовался он в 1946 году. Окончил Симферопольский пединститут. С 1949 по 2009 гг. работал учителем истории, затем директором Владиславовской и Журавской семилетних школ, учителем в Насыпновской школе. С августа 1953-го по сентябрь 2009-го трудился учителем истории в средней школе № 7 пгт Приморского. Награжден медалью «Ветеран труда». Несколько поколений приморчан учили историю по «Александру Марковичу». Фактически он установил рекорд долголетия учительского труда. А еще был известен всем землякам своими яркими и пламенными выступлениями чуть ли не на всех митингах, посвященных Дню Победы.
26 декабря 2012 года в ДК «Бриз» состоялось чествование Александра Марковича. Ему в тот день исполнилось 90 лет! Пришли поздравить юбиляра его ученики. С ответной речью, волнительной и емкой по содержанию, выступил сам юбиляр. К сожалению, это выступление оказалось последним… Через месяц приморчане прощались с Александром Марковичем на площади возле дворца. В режиме реального времени церемонию смотрели по Интернету сотни учеников Великого Историка от Киева до Владивостока, а также в США, Великобритании, Польше и в других странах. Звучала траурная музыка, на государственных флагах Укpаины и Крыма - черные ленты. У гроба полковника в отставке А.М. Гольденберга - военный караул. Нескончаемый поток приморчан с цветами. В память об учителе прогудел затяжной гудок завода «Море» и прозвучал школьный звонок. Траурная процессия прошла от памятника В.И. Ленину к дому Александра Марковича. Затем катафалк с телом учителя сделал круг около школы № 7 и около Мемориала трудовой и боевой славы «Вечный огонь»…
Мне удалось записать последнее выступление А.М. Гольденберга в день его 90-летия. По сути, оно оказалось прощальным словом к потомкам, ставшим его завещанием:
«Жизнь - это борьба! Неумолимая и беспощадная… Помню войну. Севастополь. Вечером был артиллерийский полк из четырехсот человек… А к утру: ни солдат, ни пушек, ни офицеров… Трое раненых… Остальные остались на поле боя… Это был какой-то ужас!!! Как это описать? Какими словами?.. Но все проходит. Вся страна сражалась с фашистами. И вот наконец мы ворвались на улицы Берлина. Радовались. Расписался я там на Рейхстаге… Поставил подпись и горько заплакал. Остался один. Были братья: один, второй и третий. Всех убили. А сколько друзей боевых на поле брани лежать остались…
Жизнь - сложная штука. Надо всегда держать себя в руках. Действовать, жить, бороться!.. Иногда бывало очень тяжело. Закончил институт. Приехал работать в школу во Владиславовке. Захожу в помещение: не школа, а сарай! Парт нет. Столы опрокинуты. Портрет Сталина висит, кругом мухами засиженный… Вот-те на! Надо было столько лет учиться, воевать, а что получил? Но я переборол себя. Дети были удивлены: их впервые утром я собрал на линейку. Выступали, песни пели… Нелегко было, когда приехал сюда, в Приморский. Жилья не было - жили прямо в школе. Железные лестницы, отсутствие воды… Но вместе с детьми! Надо быть всегда с ними, потому что дети - это будущее. Да что я вам говорю - вы это знаете и без меня…
90 лет… А мне не верится… Неужели - девяносто?.. Да, девяносто! Я просто удивлен сегодня тем, как вы меня встретили. И какие гимны пропели… Между нами говоря, я этого не заслужил. От души спасибо вам за это! Желаю вам всем по возрасту догнать меня и перегнать. Никогда не теряйте духа. Верьте своим и родным, и близким людям. Любите свою Родину верно и беззаветно. Мы - едины! Помню, на улицах Берлина мы видели, как немцы и расстреливали, и вешали своих. Мы другие. Мы знаем, в чем наша сила и мощь. Это - дух! Это - стремление победить во что бы то ни стало! Всем смертям назло! И мы показали, на что мы способны. Бодрость и уверенность в Победе! Вера в способности нашего народа! С такими людьми, как наши, можно любого врага победить и все препятствия преодолеть!»
К этим словам ничего не хочется добавлять. Помним, Маркович! Будем верны заветам старших поколений. Своих - бросать не станем!
