Штаб ее размещался в многоэтажном доме на восточном берегу Балаклавской бухты на площади 1 Мая, с которой мимо Дома офицеров флота вела крутая лестница. Дивизия решала целый комплекс задач от боевой подготовки до научных исследований и испытаний новейшего оружия.
Секрет подземного укрытия
- В 1963 году я окончил командирские классы в Ленинграде и получил назначение командовать подводной лодкой М-260, - вспоминает председатель Совета ветеранов-подводников Севастополя капитан 1 ранга Алексей Лушников. - Это совершенно новая малая подводная лодка 615-го проекта. Особенностью этого проекта была возможность работать дизелям в подводном положении с циркуляцией воздуха по замкнутому циклу. Их даже прозвали «зажигалками». На лодках были красномедные цистерны по 6,5 тонн с жидким кислородом. Благодаря ему дизеля работали под водой. Часто отрабатывали особую учебную задачу. По сигналу тревоги в подземное укрытие канала заходило семь корпусов средних подводных лодок. И канал запирался батопортами. Кстати, лодки заходили и днем, и ночью. В любое время суток. На входе висела подвижная маскировочная сеть. Понтонный автомобильный мост подвсплывал и электрическими шпилями отводился в сторону. После входа лодки или лодок мост становился на место и притапливался вровень с дорогой. Сетка закрывала штольню от любопытных глаз. Подземный завод-укрытие позволял доковаться всем подлодкам, базирующимся в те годы в Севастополе и в Балаклаве. Ремонтные цеха подземного завода были оснащены высокоточными современными станками и оборудованием. Здесь же, под землей, находился и запасной штаб дивизии. С «зажигалок» капитан 3 ранга Лушников ушел в 1966 году на среднюю лодку 613-го проекта С-147. Лодку перевели в подкласс противолодочных. И она в составе разнородных сил флота решала все более сложные задачи. По итогам учений трижды завоевывала призы командующего и главкома.
Средние подводные лодки 613-го проекта могли нести ядерное оружие, что они и делали. Боевые дежурства они несли в Донузлаве, имея по две торпеды с ядерными боеголовками. Боевое дежурство могло продлиться два, три, четыре месяца. По приказу командования выходили в море для проверки боеготовности лодок. Специальная боевая служба неслась и в Черном море у Босфора, и в Средиземном. И так же с ядерным оружием на борту. Во время одной из таких боевых служб на лодке Лушникова произошла серьезная поломка. Лопнула тяга перекладки вертикального руля, которая проходила в надстройке. Был выбор: доложить в штаб флота о поломке, ждать буксир и идти с позором в базу волочащимися буксиром за ноздрю или самим устранять поломку. На борту была своя электросварка. А кок подводной лодки имел навыки газоэлектросварщика. Рискнули сварить поломанную тягу. Кок собрал на лодке свободные гаечные ключи и приварил их к месту обрыва. Так хорошо и надежно приварил, что уже после боевой службы ремонтники в доке базы долго хвалили его.
«Аппараты, товсь! Аппараты, пли!»
Большим авторитетом в дивизии пользовался капитан 1 ранга Владимир Бабенко. После училища попал он на подводную лодку с бортовым номером С-158, которой командовал замечательный командир Олег Андреевич Крестовский. Потом Крестовский ушел в академию, а старший помощник Алексей Анатольевич Касьянов принял командование лодкой. Командовал лейтенант электронно-навигационной группой, обеспечивающей комплекс выработки исходных навигационных данных для стрельбы ракетами П5, П5Д. На лодке были астронавигационный комплекс «Лира», гироазимут, гировертикаль местная, два гирокомпаса, счетно-решающее устройство «Медведица». Комплекс требовал большого ухода. Стали изобретать всякие хитрости, чтобы регламентные работы проводить не каждый месяц. Пока «своя» лодка стояла в ремонте, Бабенко полтора года плавал на С-46, которой командовал Эдгар Анатольевич Геек. Вскоре Бабенко был назначен командиром лодки С-296. Без лишней скромности Владимир Бабенко считал свой экипаж подготовленным лучшим образом. А потому командование постоянно направляло его на различные учения и стрельбы.
Был, правда, заковыристый случай, о котором Владимир Яковлевич еще долго вспоминал. Событие времен замкомдивства Виктора Кравченко при заместителе главкома Чернавине, который объезжал флот. Решили ему продемонстрировать выход в море и атаку боевых кораблей. Командир лодки 613-го проекта Владимир Бабенко получает боевое распоряжение. Три корабля «противника». Главная цель - БПК «Очаков». Особенность акустической станции «Титан» - конкретная частота излучения. На «Очакове» находятся Чернавин, Кравченко. Экипаж подлодки получил две «умные» практические торпеды для атаки. Зарядили торпедные аппараты и пошли в море. Лодка установила контакт с целью, вышла в позицию залпа. «Аппараты, товсь! Аппараты, пли!» Когда две торпеды выходят, лодка после первой вздрагивает. А спустя пару секунд после второй опять вздрагивает. Профессионал по слуху определяет выход торпед по вибрации корпуса. Командир по отсутствию второй вибрации понял, что вторая торпеда не вышла: «Первый (дальше - волшебное слово), в чем дело?» А тут и доклад: «Товарищ командир. Первая торпеда ушла. Вторая - застряла».
Командир призадумался: «Впервые такое. Да делать нечего. Будем всплывать». С кораблями разошлись, по инструкции всплыли. Нужно доложить, чтобы служба поиска торпед ориентировалась на одну торпеду. Акустики сразу засекли, что первая торпеда успешно наводится на цель по кильватерной струе. Доложил Виктору Андреевичу Кравченко, что одна торпеда в аппарате застряла.
Потом Виктор Андреевич Кравченко рассказывал, что с борта БПК засекли наведение торпеды. Через 27 секунд после пуска из корпуса торпеды выскакивают ракетки, делающие ее ход более заметным. Командир 30-й дивизии Свиридов Виктор Петрович кричит: «РБУ, товсь!» Но противоторпедная защита по условиям учений допустима только при акустическом обнаружении торпеды. А обнаружили ее визуально. Кравченко возмутился такой несправедливостью. Заместитель главкома выслушал аргументы и говорит: «Отставить РБУ товсь! Свиридов, ты утоплен!» Пытался командир разобраться, почему торпеда не вышла. И только по прошествии некоторого времени выяснилось, что клапан травил. Давление воздуха на момент пуска в баллоне должно было быть 200 килограммов, а было меньше.
Запись шумов кораблей
Судьба нынешнего председателя Совета ветеранов-подводников капитана 1 ранга Виталия Манторова также связана с историей дивизии. В 1978 году лодка С-281, на которой Виталий Манторов командовал БЧ-5, была переведена в Балаклаву в 155-ю Отдельную Константскую Ордена Ушакова Первой Степени бригаду под руководством комбрига Карлова. Заместителем комбрига был Касьянов Анатолий Алексеевич. С-281 поставили в Балаклаве в консервацию, а Манторову предложили перейти на боевую лодку С-384, последнюю из серии 613-го проекта. После вывода в первую линию, наступило время боевых учений, обеспечений других сил и боевых служб. Выходили в море с ядерным боезапасом на борту. Боевое дежурство - стоянка в базе, совмещенная с боевой подготовкой, с часовой готовностью к выходу в море для выполнения боевой задачи. А боевая служба - патрулирование с ядерными торпедами в акватории Черного и Средиземного морей. У гидроакустиков была особая задача - запись шумов кораблей вероятного противника для последующей их идентификации. Выполнение этой задачи во многом зависело от работы командира БЧ5, который в базе делал все возможное для снижения шумности лодки. Особое внимание обращалось на состояние гребных винтов. При наличии деформации или сколов винты начинали петь, а по этому пению лодку определить труда не составит. Не только проект, но и серийный номер. Подушки и прокладки под двигателями - вторая тема. И третья - непрочно закрепленные элементы легкого корпуса или обшивки. Опыт обобщался и накапливался. Конструкторы сделали прорыв, в том числе и на основании опыта эксплуатации подводных лодок экипажами. В 1990 году «Алросу» принимали на госиспытаниях, провели запись шумов. Оценка была однозначная - «Черная дыра». Шумы лодки ниже шумности моря.
В 1982 году Манторов поступил на Высшие офицерские классы в Ленинграде. А через год был направлен в Феодосию на должность помощника начальника электромеханической службы в 27-ю бригаду. Бригада была опытовая, но это вовсе не означает, что лодки постоянно стояли у пирса. Было в бригаде 7 лодок, в том числе две лодки «Кефали», СС-310 и СС-226. Эти лодки из морей не вылезали, потому что все новейшее оружие испытывалось на них. Одна из них в базу вернулась с торчащей из борта торпедой. Были лодки, которые испытывали ракето-торпеды. Одна из них, СС-49, сейчас уже стоит в музее в Балаклаве.
В сложных условиях
В Балаклаву Иван Завгородний прибыл на должность начальника штаба 155-ой бригады подводных лодок 14-ой дивизии ПЛ. Комбригами тогда были капитаны 1 ранга Маркелов Н.А., затем Виктор Иванович Бежанов. Командирами дивизии были контр-адмиралы Г. Лазарев, герой Советского Союза В. И. Герасимов, Л. Кобельский, а уже гораздо позже бывший командир одной из подлодок 155-ой бригады Станислав Георгиевич Алексеев, который считал Завгороднего своим лучшим наставником и учителем и неоднократно отмечал это в своих выступлениях во время торжественных собраний ветеранов-подводников. Завгородний со всеми поддерживал хорошие деловые отношения. Отдельно добрым словом Иван Николаевич вспоминал офицеров КЧФ, а в последствии контр-адмиралов Горшколепова А.Н., Царёва Б.Н., капитанов первого ранга Бежанова В.И., Кржижановского В.А., Орлова П.А., Капустина Н.И.
Иван Завгородний ходил на С-158 в автономку с командиром лодки Анатолием Касьяновым под турецкие берега. Ходил в Средиземное море. Длительным и сложным был переход лодки С-384 на ремонт в Либаву с заходом в Александрию.
Служить было сложно и интересно. Были лодки ракетные и торпедные. А значить, нужна была и новая тактика ведения боевых действий на море. Практики было более чем достаточно. Очень ответственной и нестандартной была показательная стрельба крылатыми ракетами с подводной лодки для группы членов Политбюро и ЦК компартий, а также высшего военного командования стран - участников Варшавского договора.
Главком С.Г. Горшков дал на подготовку сутки. Работа закипела. Для исполнения главной роли выбрали лодку С-69 под командованием Бориса Царева. Старшим на лодке во время выполнения стрельб был назначен начальник штаба бригады Завгородний И.Н.
Крейсер с высокими гостями отошёл в район Ялты. В сложных погодных условиях, при волнении моря пять баллов, лодка всплыла и произвела пуск ракеты. Но волна захлестнула пусковую шахту. Первая ракета не вышла из контейнера. Командир не растерялся, сразу же спросил Завгороднего "Что делать дальше?" и незамедлительно получив ответ "Запускать вторую ракету!", дает команду на пуск второй ракеты. Эта ракета успешно устремилась в высь к цели. Следом, после быстрой проверки, была запущена и первая ракета. В целом, отстрелялись красиво. Руководство стран социалистического лагеря и Министерства обоpоны СССР осталось довольным. Вскоре, в этот же день комдива Герасимова В.И. уже вызывают в штаб флота к командующему КЧФ В. Сысоеву. Обнял он его и тихо молвил: «Товарищ Герасимов, вы не только свою дивизию спасли, но и флот! Молодцы»! Вот такая была история, участники которой часто с гордостью вспоминают её, как о чём-то довольно важном для них. В те годы 155-я бригада ПЛ всегда была на хорошем счету у руководства страны и командования. Впоследствии бригада была признана лучшей бригадой ПЛ ВМФ СССР и награждена «Почётным Знаком ЦК КПСС, Президиума ВС СССР и Совета Министров». Завгородний лично принял награду из рук Главкома ВМФ Горшкова С.Г. в присутствии высшего командования КЧФ.
В 1994 году 14-я дивизия подводных лодок была расформирована, а почти все её лодки ушли за рубеж на металлолом. Наступили черные дни для подводников Черноморского флота и России.
