О том, зачем иностранцы колесят по колымскому тракту и чем колымчане и магаданцы отличаются от крымчан, рассказывает экс-министр транспорта РК Анатолий Цуркин.
- Анатолий, трасса «Колыма» и маршрут на Магадан считаются одними из самых сложных в мире. Как вы решились на такое путешествие?
- С годами мы не молодеем, увы. Сегодня мне 42 года, и в 50 лет вряд ли смогу отправиться в такую поездку. В прошлом году я планировал доехать до Владивостока, но, добравшись до Алтая, поломал ногу. В этом году, за месяц до запланированного старта, опять сломал лодыжку, но уже на второй ноге. Когда всё зажило, сменил мотоботинки, усложнил маршрут, добавив в него Магадан, и в путь. В мире много международных маршрутов, которые считаются как самыми интересными, так и самыми опасными. Есть, например, панамериканское шоссе - от Аляски до Огненной Земли. Есть маршрут из Парижа в Южную Африку, в Кейптаун, есть из Лондона на Дальний Восток. Есть так называемый Памирский тракт. Или знаменитый маршрут по Транссибирской магистрали Москва - Владивосток. Да, это 12 тысяч километров, но везде асфальт, есть связь, заправки. Федеральную трассу «Лена», от Усть-Неры до Якутска, а это 1000 км, уже на 50% «закатали» в асфальт, а «Колыма» - это 2000 км - от Якутска до Магадана - вообще не асфальтирована. Отсутствует не только асфальт, но и хоть какая-то инфраструктура. Отправляясь в путь, прежде всего, хотел посмотреть, чем живет и как развивается край. И снять об этом небольшой фильм.
- В пути вы были 42 дня. С какими сложностями пришлось столкнуться за это время?
- Я езжу не первый год. На мотоцикле побывал во многих странах Азии, в том числе в Иране и Пакистане, где обстановка критическая, поэтому в этой поездке никаких сложностей не было. Кроме технических: падений, поломок, потому что на ходу от вибрации выкручиваются болты. Но у меня есть подробная карта маршрута, знаю, где смогу проехать, а где нет. Кроме «мотоаптечки», с собой большая аптечка с медикаментами. И пила, и удочка, и много чего другого. Вес груженого мотоцикла - 400 килограммов. Еще не люблю все эти «дошираки», люблю вкусно поесть, поэтому вез с собой хорошую тушенку, не в жестяных банках, а в блистерах из фольги, а также сублиматы - супы, каши. Самая большая опасность - это даже не поломки или стихийные бедствия, а это люди. Действия человека никак не предсказать. Но есть определенные правила, соблюдение которых помогает избежать критических ситуаций. Не надо шастать по пивнушкам и кричать, что у тебя есть бутылка водки, не надо пить с местными. Ну а если заметил, что к тебе направляется выпившая компания, надо сразу уезжать. Если в поселке нет безопасного места для ночевки, то для мотоцикла, который должен быть под чехлом, чтобы лишний раз не глазели, надо найти охраняемую территорию. Или ночевать за населенным пунктом, в палатке. Тогда надо, съезжая с трассы, убедиться, что оттуда тебя не видно, не слышно и что никто не видел, как ты съезжаешь. Но в 95 % случаев люди, проживающие в дальних уголках нашей страны, всегда очень добродушны и отзывчивы. Они не испорчены нашей действующей реальностью, что ли. Там просто человека увидели - уже радуются.
- Считается, что географическая среда и природные условия влияют на национальный характер. Чем колымчане и магаданцы отличаются от крымчан?
- Да, там у людей другие ценности. Мы здесь, когда нам устанавливают новую детскую площадку, кладут асфальт или плитку в центре города, придираемся ко всему, а там это вообще не нужно. Не потому, что они этого не хотят. Там другие цели и задачи. Какие? Рассказываю пример, который мне сами якуты привели. Якутск был основан казаками в 1632 году. Пришли они туда, значит, разбили острог, собрали эвенков, коряков и - обложили данью. Но в один прекрасный момент местному населению всё это надоело. На штурм они не пошли, взяли острог в осаду. И вот когда казаки решили сдаться, вышли - а никого. Осадчики ушли сено косить. Потому что не накосишь сена - зимой погибнешь с голоду. Вот какие там ценности. Там новый телевизор - это не ценность. Но ценность имеет табун лошадей. Коров в этих суровых условиях, где морозы в среднем 55-65 градусов, не держат. Когда я выкладывал в сеть фотографии местных обветшалых домиков, многие комментировали, мол, что, они не могут купить банку краски, чтобы привести всё в порядок? Не могут. Человеку, чтобы съездить за краской на маршрутке, нужно заплатить за билет 9 тысяч рублей. Там эта краска не нужна. А здесь этого люди понять не могут. Там за школьной формой для ребенка на автобусе двое суток едут. И в школу, кстати, детей автобус возит, чтобы их по дороге волки не съели. У нас в Крыму, наверное, за счет густоты населения, часто сменяющихся людских картинок, местная ментальность формируется на почве борьбы за наживу. Конкурентности. Так это сейчас называется. Многие, в погоне за деньгами и выгодой, забывают про обычные людские ценности. Там больше духовности, что ли, человечности, поддержки. Вообще, там люди готовы прийти на помощь в любой момент. Так, на трассе «Колыма» просто останавливался покурить и размяться, как тут же каждая встречная фура останавливалась, водитель спрашивал: «Что-то случилось? Вода, сигареты, еда - всё есть?» В какой-то момент я, видя, что фура начинает притормаживать, начинал жестикулировать, чтобы проезжала дальше, что всё у меня хорошо, ничего не случилось.
- Наверняка, вас спрашивали о Крыме…
- В 90% случаев спрашивали: реален ли референдум и правда ли, что люди хотели в состав РФ? Еще интересовались, что стало лучше, а что - хуже. Там люди не могут понять, что если бы в нашей крымской истории к власти пришли националисты, то непонятно, чем бы это всё обернулось. Они не понимают, как это - убить по национальному признаку, и им невозможно это объяснить.
- Иностранные туристы любят колесить по Колыме, потому что для них это, прежде всего, то, что связано с периодом сталинских репрессий… А для вас?
- Лично у меня не было какого-то тягостного ощущения. Никого из нашей семьи, слава Богу, репрессии не коснулись. Да и всех этих лагерей, что у дороги, уже давно нет. Если что-то где-то и осталось, то в труднодоступных местах. Там, помимо сталинских лагерей, есть еще заброшенные тюрьмы 80-х и 90-х. Но для иностранцев, да, это - road of bones - «дорога костей», сталинские лагеря. Посмотреть такую Россию и медведей очень любят немцы, французы, итальянцы. Едут на джипах, на мотоциклах. В этом году границы закрыты, поэтому путешественников было немного, и все - россияне. С кем-то даже ехал несколько дней. Дорога-то одна. Интересно, кстати, что от Читы до самого Якутска, а это пять тысяч километров, гаишников нет вообще. Современная федеральная трасса «Колыма» построена в 80-х, она проходит чуть выше колымского тракта, когда-то построенного «зеками».
- Чем в основном занимается местное население? Пьют люди?..
- Да везде пьют. Но там это - жидкая валюта, не купишь нигде, но, если у тебя есть алкоголь, его можно обменять на всё что угодно. Кстати, в компании с якутами и алтайцами лучше вообще не пить. Они пьянеют за пять минут и просто сходят с ума. Они, правда, так же быстро трезвеют, но это уже другая история. (Улыбается.) Что касается работы, то те, кто не задействован в золотодобыче, трудятся в народном хозяйстве: разводят лошадей, доставляют конину и жеребячью печень якутской диаспоре в Москву. Там эта печень особо ценится, прям деликатес. Я пробовал. Как говяжья. Не впечатлило. Еще рыбу ловят - омуль, ленок, щуку.
- А женщины там красивые есть?
- Там и людей-то немного. Раз в 500 километров можно увидеть женщину-продавца в кафе, но чтобы невесты из Иваново - такого не было. (Улыбается.) Но природа там безумно красивая. Как под Челябинском эти елки начинаются, так до самого Владивостока. Дальний Восток не зацепил так, как Колыма. Дикостью своей привлекает. Несколько раз видел медведей, то дорогу перебегали, то на обочине сидели. Волков встречал. Думал, что это собачки, но на ближайшей заправке мне рассказали, что это волки, которые приходят с севера, с тундры. Невероятно широка наша страна. Конечно, когда я 42 дня ехал по ней, то того ощущения у меня не было. Оно появилось позже, когда обратно 9 часов (!) летел на самолете. И это только до Москвы. Необъятная она - наша страна. И все в ней разные. В Якутии, например, до сих пор можно встретить язычников, которые верят в бога солнца...
