- Ты вот спрашиваешь, Юра, страшно ли было на фронте, а я честно говоря, не знаю, что ответить... Там некогда думать о жизни и смерти. Просто понимаешь, надо выполнить приказ, от которого зависят судьбы, как отдельных людей, так и всей страны. Мы гуртом шли копать окопы, позже выбрали фронт. И песни пели такие, что дух захватывало. Иногда сейчас слышу по радио или телевизору слова: «Есть традиция добрая в комсомольской семье - раньше думай о Родине, а потом о себе», и не могу удержаться, начинаю подпевать.
Мы смогли победить фашистов потому, что патриотизм у нас был в крови. И когда нам, девчонкам из Боровичского педучилища Новгородской области 22 июня 1941 года объявили, что на нашу любимую страну напали гитлеровские банды, все, как одна, заявили: идем воевать. И весь наш выпускной курс (нам тогда до получения дипломов оставалось сдать всего один экзамен) пешком отправился в райвоенкомат. Встретил нас военный комиссар, похвалил. Однако категорически заявил: «Вам, девчата, пока рановато на фронт. Имеется другое задание: нужно вырыть окопы и установить проволочные заграждения у города Малая Вишера, чтобы не пустить немецкие танки к Ленинграду. Дело добровольное. Кто не может – скажите сразу». Ни одна студентка не отказалась.
Вместо праздничного вечера выпускного вывезли девчонок в поле, дали в руки лопаты, и начался наш трудовой фронт. Сначала рыли окопы с юным задором. Вскоре на некоторых напала хандра. Не все оказались готовы к тяжелой изнурительной работе. А тут еще начались осенние холодные дожди. Нередко над нами проносились вражеские истребители, обстреливая из пулеметов. Мы старались пересилить себя по примеру Павки Корчагина из романа «Как закалялась сталь».
В училище вернулись не все: кто заболел, кого убили, кто все-таки сумел пробиться на фронт. Я попала в число простуженных. Три дня была без сознания. Выходила меня женщина, в домике которой мы жили. Она же уговорила военкома направить меня на курсы медсестер. Через месяц уже одела военную форму. Дай-ка я найду документы, прочитаю, где началась настоящая служба. Вот она, первая запись: «Санинструктор 929 полка 254-й стрелковой дивизии 52-й армии Северо-Западного фронта». В её составе с 9 декабря 1941-го до марта 1944 года я прошла и проползла сотни километров. Спрашиваешь, какие бои были самые тяжелые? Да все. Сначала отступали. Знаешь, как сердце болело, что мы отдаем врагу на растерзание наши города и села, родные поля, леса, реки. Гитлеровцы здорово подготовились к войне, а мы верили, что они не посмеют напасть на Советский Союз. Зря надеялись. Бандитские стаи шли на всё, чтобы заполучить мировое господство. Столько народа погубили – не сосчитать. Но пришло время, когда наша сила оказалась крепче. Разбив врага под Курском, мы освобождали Украину. Одно из самых страшных воспоминаний связано с форсированием Днепра. Там погибали сотнями: тонули в ледяной воде, падали сраженные пулеметами уже на берегу. Не знаю, каким чудом мне удалось выбраться живой из той мясорубки.
После освобождения Черкасс, мне присвоили звание старшины медицинской службы и награждили орденом Красной Звезды. А через несколько дней в бою возле села Свидовок меня тяжело контузило. Я уже не могла выходить на боевые позиции выносить раненых. И меня, как шутили в полку, перевели на легкий труд.
Шла уже весна 1944-го. В один из дней вызывают меня в штаб и выдают приказ: «Старшине Татьяне Павловне Ковальчук отправиться на учебу в Харьковское медучилище». Кто-то из начальства узнал, что у меня из документов имеется только справка о краткосрочных курсах медсестер, и решил отправить меня в Ашхабад, где находилось в эвакуации училище. Вот таким образом у меня получилась сначала фронтовая практика (никто не считал, сколько раненных бойцов я вытащила с поля боя), а потом – теория.
Несколько месяцев в тылу были долгожданной передышкой. Настал день, когда мне вручили документы, погоны младшего лейтенанта и направление на фронт. Я, конечно, просилась в свой родной 929-й стрелковый полк, но попробуй его найди. Короче, приехала в штаб Центральной Группы Войск, находившийся уже на территории Германии, и там решили, что такой опытный медик пригодится в спецкомендатуре № 90, которая возглавляла всю работу по репатриации узников фашистов. В один из трудовых лагерей меня и отправили.
Приезжаю в Дрезден, нахожу нужный мне поселок с одноэтажными бараками, окруженный колючей проволокой. Захожу в приемную админкорпуса, прошу пустить меня к начальнику службы репатриации, а ординарец говорит: «Не могу, он отдыхает». Начинаю я возмущаться. Мол, куда мне идти? Лейтенант стоит на своём: «Нельзя!». И тут открывается дверь и выходит майор. Красивый такой. Смотрю на него, он – на меня. Немая сцена, как в гоголевском «Ревизоре». У меня дыхание перехватило. Всю войну прошла, ни в кого не влюблялась. А тут, будто пуля пролетела. Догадалась, что и я ему понравилась.
Он опомнился первым: «Вы ко мне? Я майор Лихач». То, что он майор, я и так вижу. А слово лихач восприняла за шутку. Подумала, хвастается, что любит лихачить. Он, похоже, догадался. Говорит: «Лихач - моя фамилия». Через две недели его фамилия стала и моей. Стали мы вместе оздорввливать узгников лагерей. Им тоже судьбы выпала нелегкая. Их попросту вылавливали на оккупированной территории и отправляли в немецкое рабство. Худые, замученные тяжелой работой люди. Но не сломленные. Мы формировали эшелоны и отправляли уже бывших узников домой. После светлого Дня Победы и сами вернулись в Советский Союз, на родину Федора Петровича – в Крым. Так и живем. Родили и воспитали двух детей. Теперь вот внуками и правнуками занимаемся…
Татьяна Павловна замолчала. Она мысленно все еще была там, в далеких сороковых. Потом вдруг сказала:
- Люблю стихи Булата Окуджавы. Он так здорово написал о нас, девочках, ушедших на войну. Напечатайте его стихотворение. Пусть современная молодежь почитает.
Я нашел стихи в интернете. Вот они:
Ах, война, что ж ты, подлая, сделала:
вместо свадеб - разлуки и дым,
наши девочки платьица белые
раздарили сестренкам своим.
Сапоги - ну куда от них денешься?
Да зеленые крылья погон...
Вы наплюйте на сплетников, девочки,
Мы сведем с ними счеты потом.
Пусть болтают, что верить вам не во что,
что идете войной наугад...
До свидания, девочки!
Девочки,
постарайтесь вернуться назад.
