Вдохновленные «Бахчисарайском фонтаном», они приезжали в бывшую столицу Гиреев, чтобы увидеть все, описанное в пушкинской поэме, и создать новые произведения о ней.
«Собрав в Бахчисарае дани…»
Впоследствии Пушкин не раз читал их стихи о Бахчисарае. Один из таких случаев произошел в конце лета 1836 года. Открыв августовский номер журнала «Московский наблюдатель», Пушкин увидел фрагмент поэмы, созданной неизвестным ему автором. От его названия - «Бахчисарайский дворец» (отрывок из книги под заглавием: «Украина, Одесса и Крым: письма в стихах к Графу В.П. Завадовскому») - повеяло давно пережитым, но по-прежнему близким. В примечании было уточнение: «Девятое письмо из упомянутой книги». Описание бывшей резиденции крымских ханов сменяется в нем завершающими фрагмент ностальгическими воспоминаниями автора о пребывании в городе:
«Собрав в Бахчисарае дани
И чувств, и дум, и вспоминаний,
Вполне довольные собой,
Мы с тем убежищем простились,
Где сны минувшего носились
Над нашей пылкой головой!
Они мне видятся доныне
В тиши села, в моей пустыне,
Когда свободная мечта,
Стремясь в любимые места,
Гуляет по брегам Тавриды!»
В плеяде поэтов, писавших в 1830-х годах стихи о Крыме, имя Ивана Петровича Бороздны принадлежит к числу малоизвестных. Выпускник московского университетского благородного пансиона (1823), он оставил несколько книг, созданных в 20-40-х годах: «Опыты в стихах» (М., 1828), «Лира» (М., 1848). Писал Иван Петрович и прозой. Что еще известно об этом человеке? Иван Бороздна родился в селе Медведове Стародубского уезда Черниговской губернии 27 ноября 1804 года. Скончался 7 декабря 1858 года. Свои первые стихи он напечатал в «Вестнике Европы» в 1823 году. Затем его стихотворения появлялись в «Литературных листках» (1824), «Сыне отечества» (1824, 1831, 1836, 1837), «Соревнователе» (1825), «Славянине» (1827), «Литературных прибавлениях к «Русскому инвалиду» (1823), «Маяке» (1840) и других изданиях.
Как сообщает «Русский биографический словарь», в 1834 году Иван Петрович осуществил свое давнее желание - путешествие по Украине, Новороссии и Крыму. В нескольких словах характеризуется личность Ивана Бороздны: он «говорил остроумно, красиво, мягко и любезно, но отличался тщеславием и любовью к тому, чтоб ему льстили».
«Отчет о дивных тех краях»
Нам наиболее интересны созданные Иваном Бороздной на основе личных впечатлений «Поэтические очерки Украины, Одессы и Крыма», изданные в 1837 году в Москве. Книга была написана в имении автора, в селе Медведове. Иван Петрович использовал эпистолярную форму: «Поэтические очерки...» написаны в виде 12 писем в стихах к графу Василию Петровичу Завадовскому.
Со страниц книги виден благонамеренный государственный чиновник (Бороздна имел чин статского советника) и человек, способный воспринимать мир по-другому. Стихотворные письма с юга позволяют причислить автора к кругу поэтов-романтиков, а само произведение - к числу романтико-реалистических. В период создания «Поэтических очерков ...» Россия уже 10 лет зачитывалась «Бахчисарайским фонтаном». Иван Петрович был большим поклонником его автора. Это, очевидно, и определило его ориентацию на «крымские» стихи Пушкина и Мицкевича как образец, к которому следует стремиться.
А соединение эпистолярной формы с жанром поэтического очерка позволило Ивану Бороздне дать широкую реалистическую картину Крыма 1830-х годов. Читатель найдет здесь стихи, посвященные крымским местам, ранее неизвестным либо мало известным в поэзии: Севастополю, Успенскому пещерному монастырю, Чуфут-Кале, Инкерманскому пещерному монастырю. В жанровом отношении это единственное подобное произведение о Крыме.
Читателям послепушкинской поры поэма известна по изредка публикующимся фрагментам. В год 225-летия со дня рождения Пушкина уместно будет вспомнить стихи о древней столице, созданные под влиянием русского гения. Итак, что поэт хотел увидеть в Крыму? Свое желание он обозначает следующими стихами:
«Но было мне одно досадно,
(Поклясться музою могу!)
Увидя Крым, я пылко, жадно,
Хотел на первом же шагу
Найти хвалебнуювосточность,
Чтоб привести скорее в точность
Мои понятия о краях,
Где я бывал в одних мечтах,
Чтоб утолить в стране пророка
Восторгов жажду, мыслей жар,
А в Ахтиаре нет Востока».
Бороздне интересны «Бахчисарай и Симферополь…» с их восточным колоритом. В этом Иван Петрович тоже следует за Пушкиным. Бороздна и его спутник - знакомый Пушкина и крымский землевладелец Василий Петрович Завадовский - прибыли в Бахчисарай поздно вечером и переночевали во дворце, как Пушкин и Раевские 14-ю годами раньше. Неудивительно, что описание бахчисарайской ночи перекликается с пушкинским:
«Кругом светло! Была в ту пору
Во всей красе Тавриды ночь,
Любимая Востока дочь -
В одежде звездно-величавой!
Белеет сквозь сребристый пар
Столица древняя Татар…».
В пушкинском «Бахчисарайском фонтане» читаем:
«За хором звезд луна восходит;
Она с безоблачных небес
На долы, на холмы, на лес
Сиянье томное наводит».
В «Поэтических очерках» бывшая столица Крымского ханства
«В глубокий сон погружена.
Безмолвны и дома и ханы,
А Чурук-Су журчит и льет
По камням струйку быстрых вод,
И отвечают ей фонтаны».
В пушкинской поэме евнух обходит гарем:
«Дворец утих; уснул гарем,
Объятый негой безмятежной;
Не прерывается ничем
Спокойство ночи…»
И далее:
«Но все кругом его молчит;
Одни фонтаны сладкозвучны
Из мраморной темницы бьют…»
Пушкин воспевает ночи «роскошного Востока». За ним следует Бороздна, для которого так же
«… Тавриды ночь \\ любимая Востока дочь…».
Утро подарило Ивану Петровичу незабываемые впечатления. Его описание города соответствует романтическому требованию передачи местного колорита. Автор «Поэтических очерков…» нашел в Бахчисарае то, что хотел - «хваленую восточность»:
«Под томный говор водометов,
С Бахчисарайских минаретов,
Златимых солнечным лучом,
Все громче и звучней кругом,
Песнь муэцинов уж несется:
Как голос с неба раздается
Аллаха имя на земле:
С благоговеньем на челе
Спешат поклонники пророка
Воздать хвалу Творцу миров.
Молитва кончена - и вновь
Их увлекает жизнь востока».
Затем следует колоритная панорама города:
«Амфитеатром с двух сторон
Дворец горами обведен.
Торчат кое-где между ними
Утесы челами нагими.
Дома, мечети и сады,
Кофейни, площади, ряды
По высям тянутся стеною
Пред тихоструйною рекою».
Как большинство путешественников, Иван Бороздна описал главную улицу Бахчисарая, именовавшуюся в то время Базарной:
«И вот мы едем стройным взводом
По площади между народом.
Оригинальной суетой
Пленяет город торговой.
Прямая Азия пред нами -
Вся жизнь на улице: и шьют,
И бреют, и баранов бьют,
И стряпают или толпами
Сидят с поджатыми ногами,
Да все молчат о том о сем!
Франтя нарядным кушаком,
В чалме проходит величаво
Мула с улыбкою лукавой;
А дальше, рубищем покрыт,
Дервиш измученный скользит.
Вот пресловутых яблок груды,
Арбузы, дыни, виноград,
Немного далее верблюды
С поклажей на спине стоят».
Путешественник рассказывает и о традиционных бахчисарайских товарах:
«А вот где лавки с чубуками
И табаком и янтарями.
Есть и сафьяны хоть куда,
И сбруя для езды верховой,
Есть и кинжалы…. все готово
К услугам путников всегда».
Иван Петрович Бороздна смог расширить картину, так как он не был ограничен рамками романтической поэмы. Жанр путевого очерка в стихах предполагает значительную информационную нагрузку, чем удачно воспользовался автор «Поэтических очерков...».
«Былых властителей дворец»
Пора узнать, что было прочитано Пушкиным. Проехав по просторам Украины и Новороссии, побывав в Севастополе, Иван Петрович оказался в Бахчисарае:
«Онесвершились наконец,
Мои давнишние желанья -
И, как в предел очарованья,
Вступил я робко во Дворец!
Привет тебе, минувшей славы,
Любви и неги уголок…
Пред коим выю гнул Восток,
И где точили меч кровавый
На гибель непокорных стран
Твои потомки, Чингис-Хан!»
Идя по дворцовым покоям, он видит
«Палат безмолвные ряды!
Повсюду роскоши следы!».
Поэт делится не только общими впечатлениями. Он упоминает и конкретные места, где побывал: зал Дивана, пятничную мечеть, гарем, Фонтан слез, ханское кладбище:
«Вот роковая та палата,
В которой некогда Диван
Судил народ, разгнув Коран,
Где данников звенело злато,
Когда покорные судьбе,
Вымаливали жизнь себе
У нечестивого совета!
Вот и мечеть, где Магомета
Хан горделивый призывал,
Когда его он умолял,
Да покорить ему полсвета».
«А вот и одалиск темница,
Разочарованный гарем:
Теперь и мрачен он, и нем,
Как одинокая гробница!
Вот остав утвари простой
В пыли забвения густой:
И шкафов бедные обломки,
И обвалившиеся полки,
Где бережливо под замком
Хранили девы молодые
Свои одежды дорогие,
Унизанные жемчугом!
Здесь ожерелья их лежали,
Алмазы, яхонты блистали
Так увлекательно для глаз!
Под этой кровлею не раз,
Быть может, пленницы вздыхали
О дальней родине своей
Да о любви минувших дней!»
В отрывке о Бахчисарайском дворце видна ориентация Ивана Бороздны на описания Пушкина и Мицкевича:
«Повсюду я искал следов
Еще недавних вдохновений,
И предо мною Слез Фонтан,
Которому на стражу дан
Поэзии могучий Гений.
Здесь знаменитый Бард Невы
И славныйВайделот Литвы
Обвороженные, бродили -
И черпали и жадно пили
Ключ поэтический! Твою
Животворящую струю...»
Затем следует подробность, подтверждающая такое восприятие:
«И падает на сердце грусть,
Когда Марию и Зарему
Там вспомнишь! Пушкина поэму
Прочтешь невольно наизусть».
Осмотр резиденции Гиреев поэт завершил на «Ханских могилах»:
«Где Царство падшее лежит:
Уж заросли они травою;
Когда же дерзкою ногою
Меж камней путник зашумит,
Пригробный страж - змея шипит!»
Увидеть связь «Поэтических очерков...» и «Бахчисарайского фонтана» позволяют многие стихи из этих произведений.
Таковы, например, строки Ивана Бороздны:
«Еще там целы те диваны,
Где в неге утопали ханы...»
Или:
«Когда, забыв приманки нег,
Кровавый замышлял набег».
В пушкинском «Бахчисарайском фонтане» им соответствуют, например, стихи:
«Еще поныне дышит нега
В пустых покоях и садах…»
Или:
«И между тем, как все вокруг
В безумной неге утопает…»
Не обошел Бороздна и тему фонтанов:
«А среброводные фонтаны
И бьют, и плещут, и журчат,
И жажду путника поят».
Не правда ли, это похоже на пушкинские стихи из стихотворения «Фонтану Бахчисарайского дворца»:
«Твоя серебряная пыль
Меня кропит росою хладной:
Ах, лейся, лейся, ключ отрадный!
Журчи, журчи свою мне быль...»
В пушкинском описании гарема:
«Одни фонтаны сладкозвучны
Из мраморной темницы бьют…»
Или:
«Журчит во мраморе вода
И каплет хладными слезами…»
Вспоминает Бороздна еще один мотив из поэмы Пушкина, звучащий в ней так:
«И по дворцу летучей тенью
Мелькала дева предо мной!..»
В «Поэтических очерках...»:
«Я слушал говор водомета,
Перед которым девы тень
Мелькнула над челом поэта».
Остается сожалеть о том, что Александр Сергеевич смог ознакомиться только с фрагментом «Поэтических очерков…» «Бахчисарайский дворец». В его личной библиотеке сохранился журнал «Московский наблюдатель» №11 за 1836 год, где опубликованы эти «бахчисарайские» стихи Ивана Бороздны. Книга же была издана в середине 1837 года, спустя несколько месяцев после смерти Пушкина.
В апреле 1827 года поэт Василий Иванович Туманский назвал отрывок «Одесса» из «Путешествия Онегина» грамотой на бессмертие этого города. Для Бахчисарая такой же грамотой стала поэма Пушкина «Бахчисарайский фонтан». Одно из подтверждений тому - «Поэтические очерки…» Ивана Петровича Бороздны.
