Многие ли после 50 заводят детей, отправляются в кругосветное путешествие, учатся летать на самолете, а после 60 осваивают вертолет и пишут стихи? Единицы! И одна из таких неугомонных единиц – Леонид Якубович. Вместе со звездным десантом «Первого канала» он побывал в Крыму и посетил «Артек».
- «Артек» - это неисполненная мечта моего детства, - с искренним задором говорит Леонид Аркадьевич. - В мое время все, начиная от последнего двоечника и кончая отличником, все мечтали хоть раз побывать в «Артеке». Но не случилось, потому что я был троечником. Да еще в нашем жутком дворе шпана кругом была такая, что мы даже в претендентах на поездку не числились. А надо же было еще и в кружках, и в секциях каких-то заниматься. Вот тут у меня был полный порядок: я ходил сразу в восемь или девять секций. В Москве на Покровке есть Дом-комод - так называется, потому что он очень интересно сделан. Архитектура дома, как старый комод, такие красивые выемки, как будто сейчас дверцы распахнуться, а там всякие вкусности стоят…. Вот в этом доме-комоде был радиокружок, шахматы, кибернетика какая-то… Ну вот мы туда ходили пешком с улицы Чкалова заниматься. Ну и плюс рядом был Институт физкультуры. Там еще спортивные секции: коньки, бокс... Вообще-то детство было забавное, по крайней мере, в Москве. И вот здесь и сейчас в Крыму почувствовал, будто меня опять приняли в пионеры…
- И кем тогда, мечтая об «Артеке», собирались стать?
- Дворником! Серьезно: у нас была очередь, чтобы поливать из «кишки» двор. И это было счастье, когда давали поливать. Поэтому я очень хотел быть дворником, чтобы всегда поливать без очереди.
- Как же в вашем хулиганском детстве появилось увлечение театром?
- Это в школе, в шестом классе. У нас был театральный кружок, вела его Ольга Николаевна. И с этим у меня связана довольно забавная история. Ставила она по-моему, «12 ночь» и я там играл шута. Родителям дали задание подготовить костюмы, и моя, светлая память, криворукая мама, которая вообще никогда в жизни иголку в руках не держала, решила сама сшить мне костюмчик шута. Дальше произошла загадка, как мироточение иконы. Значит, было куплено одинаковое количество ткани - синей и красной, потому что одна половина костюма должна была быть синяя, а другая - красной. Из синей ткани получились штанишки, кофточка и большой клоунский колпак, а красной - почему-то ни на что вообще не хватило. Как она это сделала до сих пор большая загадка в нашей семье. Тем не менее, я сыграл шута, и мы стали дальше заниматься. Я даже пошел поступать уже в театральный институт после школы. И прошел какие-то туры сразу в трех! Но мой папа сказал мне: «Тебе надо сначала получить настоящую специальность». И я был отправлен в Институт электронного машиностроения. Откуда я через два года и ушел, потому что ничего в этом не понимал совершенно, как и сейчас не понимаю. Объяснения того, почему загорается лампочка - для меня нет никакого. Всё. Перешел учиться в Московский инженерно-строительный институт им. Куйбышева, который и закончил, с удовольствием поигрывая в КВН и студенческих театральных студиях. Но профессиональным актером я так и не стал. Зато стал летчиком - ровно 8 лет назад я закончил Авиационно-техническое училище в Калуге. Потом переучился на второго пилота на Як-40 и полгода возил пассажиров, пока мне не надоело.
- Каким-то спортом для поддержания физической формы еще занимаетесь?
- Сейчас, когда мне почти 70 лет, про спорт вообще разговаривать глупо. Ну, я катаюсь на горных лыжах, я хожу на яхте под парусом, я летаю - у меня подтверждено 8 типов самолетов. Но никаким спортом я не занимаюсь.
- На что у вас еще остается свободное время?
- Если честно, даже не знаю, что такое свободное время. Оно как бы свободно не свободное. Сейчас для меня самое большое удовольствие - это писать книжки. Мне это жутко нравится. Такая напала на меня «Болдинская осень»! Там полкнижки будет стихов, а полкнижки – четыре повести и два больших сценария. Про всякое, про разное. Я никогда не представлял себе, что существует какое-то второе существование, параллельное с этим миром. Несколько раз у меня в повести случалось такое, что незначительный, проходящий персонаж вдруг начинал меня удивлять своим существованием. Я очень хорошо помню, как какой-то там человек должен был принести телеграмму, который особенно ни на что не влиял - просто телеграмма о том, что надо встретить кого-то там на вокзале. Все! Распишись в получении, большое спасибо, он получал 5 рублей и уходил. Но потом через 12 страниц я вдруг обнаруживаю, что он сидит за столом, уже выпивает, уже какие-то шуры-муры с женой главного героя... Я не понял, когда он успел там сесть? Я его теперь вычеркнуть никак не могу! И надо было обратно все черкать, что он там наговорил. Это жутко забавно и потрясающе интересно!
- Для непрофессионального актера у вас немало картин в фильмографии. При каких обстоятельствах впервые пересеклись с кино?
- Давно это было, лет тридцать назад. Аркадий Яковлевич Инин написал когда-то «Однажды 20 лет спустя», где замечательная Наташечка Гундарева играла главную роль. Какая очаровательная была женщина! Там все дело в школе происходит, в классе, куда Наташечка Гундарева – мать героиня приводит свою семью на родительское собрание. А снимал фильм режиссер по фамилии Егоров, если я не ошибаюсь, на студии Горького, ну и надо было класс набрать. Кроме лиц первого плана, надо было, чтобы сидели еще какие-то граждане за партами и он нам всем предложил «посидеть».. Ну, мы туда и пришли. Сейчас так смешно смотреть на это! Я до сих пор не понимаю, как снимают кино.. То есть ремесло я знаю, но как они играют в кино, я не могу понять. Я могу понять, как играют в театре, и великие актеры и неумехи. Все-таки можно заставить себя вжиться в эту историю, абстрагироваться от всего и от начала до конца протянуть эту роль, не важно, маленькую или большую, маленькую, кстати, сложнее играть, но это я понимаю. Но как на съемочной площадке сыграть какую-нибудь грандиозную любовь или смерть близкого человека, когда весь в рыданиях, в слезах и тут вдруг какой-нибудь идиот говорит – стоп! И пауза, и начинается этот сумасшедший дом с переменой света, и опять все сначала…. А ну как это 8 дублей или 12? Я просто не представляю себе.
- Популярность вам принесла программа «Поле чудес», где вы уже четверть века предлагаете людям вращать барабан. И шоу по-прежнему интересно народу…
- В этой истории удивительно не то, почему «барабан» до сих пор еще вращается, а то, как люди себя ведут вокруг него. Это совершенно разные люди, которые сочиняют стихи, поют песни, привозят подарки, и все это они делают с горящими глазами, которых в обычной жизни не увидишь. При этом весь процесс достаточно утомительный, ведь запись идет три часа без перерывов и от вопроса до ответа в реальном времени проходит 15-20 минут. Чтобы люди заговорили со мной так, как со своим соседом – им нужно время на адаптацию, ведь они же попав впервые в студию немеют от ужаса - весь этот свет, звук… А что касается популярности, здесь надо понимать, что люди телевидения – это всего лишь эфирные функции. Это просто узнаваемость, а не популярность.
- В жизни вы уже нашли свое «поле чудес»?
- И не одно. Ну, во-первых, это белый лист бумаги – потрясающая история! Во-вторых, я нашел совершенно случайно небо, ну и в-третьих, семья: у меня и дочь, и внучка, и сын. А больше мне ничего и не надо.
"ТелеКиноКрым" №2 от 8.04.2015
