Наука или хобби?
Статус старшего преподавателя одной из самых экзотических наук позволяет Самохину дать ответ на вопрос: «Спелеология – наука или развлечение?». По его мнению, спелеология - многогранная сфера общественной деятельности. На данный момент только под землей возможны географические открытия и первопрохождения, посещение новых земель крымских, кавказских, новых географических объектов России. Геннадий с удовлетворением отмечает: «Сейчас у нас действует большая программа, крымско-кавказская комплексная карстовая экспедиция. Она организована по аналогии с карстовой экспедицией, которая работала в пятидесятых-шестидесятых годах в Крыму. Современная экспедиция работает на базе Крымского федерального университета. У нас уже было три экспедиции на Северный Кавказ: одна экспедиция в Дагестан и две в горы Чеченской Республики. Это прекрасные, не исследованные карстовые районы с огромными перспективами. Северный Кавказ как чистый лист, там никто не занимался изучением пещер. Мы нашли комплекс, состоящий из двадцати пяти пещер. Несколько из них являются уникальными тем, что из пещеры вытекают мощные серные источники из известняковых массивов».
А внутри тех пещер текут серные реки, благодаря которым в нижней зоне пещеры происходит отложение кристаллов чистой самородной серы, а в верхней зоне - отложение гипсов. Но там еще живут бактерии, которые питаются гипсом и серой. Очень интересный биоценоз. Отчет об экспедиции еще в стадии оформления, но для студентов привезен значительный массив фотографий и видеоматериалов.
Удалось привезти большое количество образцов грунта из пещер. В университете есть мощные микроскопы, с помощью которых можно их исследовать. Студенты приняли активное участие в экспедиции. Экспедиция и готовилась как студенческая. Практика для нынешних теоретиков оказалась более чем достаточной.
Севастопольцы исследуют карст Крыма
Зимняя череда предпаводковых исследований завершилась прохождением ряда сифонов. Ассоциация спелеологов Севастополя регулярно осуществляла выезды в исследуемые пещеры. Цикл теоретических занятий в Школе спелеологии сменился практическим закреплением полученных знаний. Группы выезжали на Долгоруковскую яйлу, на Караби, на Ай-Петри. На практике курсанты осваивали спуск в вертикальные колодцы, работу в технике одной веревки, прохождение меандров, сифонов, полусифонов. Сифон – горизонтальный или наклонный ход между сухими участками пещеры, затопленный водой до свода. В зависимости от уровня воды сифоны бывают от метра до сотни метров. И различной глубины. Для прохождения одних достаточно задержки дыхания, для других требуется акваланг.
По словам Алексея, сфера приложения знаний и умений выпускников Севастопольской спелеошколы очень обширна. Специалисты такого уровня весьма востребованы. У них не только технические навыки есть, но и сформировано мировоззрение исследователя. В Крыму несколько серьезных пещер находится в стадии активного исследования. Запланированы новые поездки и в Абхазию. Но такие экспедиции требуют очень много времени и на подходы, и на спуски, и на возвращение на поверхность. Глубокие пещеры – уникальные объекты. Они позволяют ученым определить климат на Земле на много лет назад. А кто знает прошлое, тот и будущее сможет предсказать.
Спелеология поможет в строительстве
Геннадий Самохин читает курс для магистров, который называется «Карстовый спелеогенез и инженерная карстология». Курс очень востребован. Сегодня сложился дефицит кадров в этой области. Любое изыскание под гражданское или хозяйственное строительство должно сопровождаться карстовыми исследованиями. Геннадий уверен: «Есть специальные методики и должны быть специалисты, владеющие ими. Увы, накопились проблемы в строительстве на территории Крыма, когда объекты возводились без учета мнения карстологов. Так, например, в Севастополе большая часть города стоит на известняках, изобилующих карстовыми полостями. Самый свежий пример – микрорайон Казачьей бухты. Построено жилье без карстологических исследований. А полости там есть. И мы пока не знаем, где именно и какие. Глубина их залегания может быть и 10, и 15, и 20 метров. В этом случае исключить негативные последствия при сейсмической активности района нельзя».
Открытие «сухого хода»
На Долгоруковской яйле, в восточной ее части, есть пещера Крестовая. Пещера собирает большую часть воды со всей яйлы. «Удалось пройти два сифона, - рассказывает Акимов. - Цель последнего выезда спелеошколы и коллег со всего Крыма – найти сухой обход сифонной обводненной части, чтобы дальнейшее исследование проводить без аквалангов и гидрокостюмов. Был использован радиомаяк, который установили за вторым сифоном в восходящем к поверхности колодце. А на поверхности удалось зафиксировать сигнал маяка и определить его местонахождение. Путь в обход сифонов был найден. После этого исследователи пробили ход в колодец и по сухой части удлинили засифонный ход пещеры на 600-700 метров. Нашли своеобразную «сокращенку». Возможности подземных дайверов сильно ограничены весом снаряжения и сложностью его транспортировки к месту погружения».
Сама пещера не является локальной полостью. Это часть большой и сложной гидрогеологической системы, объединяющей несколько пещер Долгоруковской яйлы. И разгружается она не в Красную пещеру на южной кромке, а в другом направлении на северо-востоке яйлы. Часть воды попадает в речку Бурульча. Уже проведено более десяти экспедиций. Планируется дальнейшее ее исследование. Спелеологи проверяют пещеры-поглотители, которые забирают воду с яйлы и питают пещеру Крестовую. Вполне возможно, удастся новый ход в систему найти. Открытие «сухого хода» теперь позволит широким фронтом искать связи пещеры со всей системой карста Долгоруковской яйлы.
Всё новое – забытое старое
О старых пещерах спелеологи забывают ненадолго. На недели, месяц, сезон. Апрельская экспедиция в пещеру Слияние имела последствия. Эта пещера Долгоруковской яйлы имеет связь с Красной. Когда вода спала, очередная экспедиция нашла новый ход и продолжение пещеры. Теперь Акимов и его товарищи ждут очередной поездки к этому объекту.
«Результаты исследований, полученные нашими экспедициями в Крестовую, имеют важное значение для науки, - считает Геннадий Самохин. - Спелеологи приносят уникальную информацию о формировании наших родников и рек. И в период дождей, и в период таяния снегов, и в засушливое лето. Когда поток формируется конденсатом влаги. Теперь можно строить теорию формирования рек Крыма».
За последние годы проделана большая работа в этом направлении. Никто раньше подобных исследований не проводил. Алексей Акимов сумел пройти самые сложные сифоны, удлинил ряд пещер на сотни и сотни метров. Это тяжелый труд и большой риск. Приходилось делать заброски по пять-шесть баллонов с воздухом. Задействовали подземных носильщиков, каждый из которых и сам по себе является опытным спелеодайвером. В ближайшее время начнем осваивать аппараты дыхания с замкнутым циклом. Но пока это только перспектива.
Атлас пещер всей страны
«В этом году нас вызвали в Москву и вручили так называемый инициативный грант Русского географического общества, - рассказывает Самохин. - То есть инициатором этого гранта выступил не лично я, а РГО, которое попросило нас сделать определенную работу. Непосредственно президент РГО Сергей Кужугетович и председатель Попечительского совета РГО Владимир Владимирович Путин нам вручали грант на создание реестра пещер России и ближнего зарубежья. Нет в стране такого кадастра, пещеры не учтены. Я лично в прошлом году подавал заявку на грант по реестру пещер Крыма, и меня РГО не поддержало. Уже в этом году поручили сделать реестр не просто пещер Крыма, а всей страны».
Крымское отделение РГО стало ведущей организацией в реализации этого проекта. В кадастр уже внесено около 4000 пещер. Крымских – 1600. Всего в России 6000 пещер, а в Крыму 1800. Работы много. В этом году началась работа над Атласом пещер России. В него войдут самые значимые пещеры, ключевые карстовые полости. Атлас предполагает оформление 400 страниц. Будут фотографии, карты, рисунки, схемы. Результаты современных экспедиций в пещеры Крыма, Кавказа, Алтая, других районов будут отражены в атласе. Работа над атласом даст толчок для создания национальной Ассоциации спелеологов России. Как это ни удивительно, но такой организации пока еще не было. Первые шаги сделаны. Идет консолидация региональных спелеологических организаций в единый союз. Самохин не только является ученым секретарем Крымского отделения Русского географического общества, но и возглавляет спелеокомиссию отделения РГО. Его избрали еще и временным председателем создаваемого Союза спелеологов России. Должность общественная и переизбираемая.
«Вся информация о нашей работе аккумулируется на сайте «speleoatlas.ru», - поясняет Геннадий. - На сайте выложена почти вся информация о пещерах, кроме их координат. Эта информация пока носит закрытый характер в целях защиты карстовых полостей от несанкционированного посещения случайными искателями приключений. С одной стороны, пещеры нужно исследовать. А с другой - далеко не каждая пещера может вынести большой антропогенный прессинг. Угнетается флора и фауна подземного мира, теряется часть интересных для ученых объектов».
Акимов участвует в подготовке очередного доклада: «Конечно, мы готовимся рассказать о результатах исследования Крестовой. Руководителем этого грандиозного проекта является Геннадий Самохин, и он нас подбадривает. Готовим фотографии, видеоряд, схемы, графики, рисунки, текстовую часть».
Нашу воду нам хотят продавать предприниматели из Владимира
Когда-то крымские спелеологи плотно занимались вопросом субмаринных вод у подножья мыса Айя. Там идет активная разгрузка части подземных вод Ай-Петринской яйлы. Участвовал в тех исследованиях и Геннадий Самохин.
«К нам обратилась организация из города Владимира, собирающаяся построить каптаж подводных источников пресной воды в море у мыса Айя, - говорит Самохин. - Вроде как они заключили соответствующее соглашение с правительством Севастополя. Они утверждают, что имеют опыт подобных работ. И намерены продавать эту воду в Балаклаву». 
Как сохранить пещеры?
Мало найти пещеру, исследовать ее. Нужно ее еще и сохранить. Алексей Акимов с этой проблемой сталкивается постоянно. «Обычно тот клуб, который исследовал пещеру, он и организовывал ее охрану, - говорит Алексей. - Некоторые пещеры очень сложны для посещения. Дилетант не сможет проникнуть за череду сифонов или полусифонов. Хорошо, когда уже у входа гостей ждет предельно сложное препятствие. Иначе приходится устанавливать дополнительные решетки, калитки. Но легкодоступные пещеры уже либо перестали интересовать случайных посетителей в связи с утратой части своей первозданной привлекательности, либо прочно закрыты препонами, благодаря стараниям спелеоклубов».
Есть целый ряд оборудованных для экскурсий пещер. Для них рассчитана антропогенная нагрузка, определен режим посещения, разработан перечень охранных мероприятий. В Крыму самыми яркими объектами в этом ряду являются пещеры Красная и Мраморная. По России 5 миллионов человек в год посещают экскурсионные пещеры. Есть пещеры второй категории. Это средней сложности пещеры, в которые опытные гиды водят ограниченное количество любителей приключений. Например: Холодная, Кристальная, Бузлук. Такие пещеры в год посещает до 10 тысяч человек. Есть еще категорийные пещеры, которые посещает в год до тысячи человек с высоким уровнем подготовки и с соблюдением всех требований и норм для таких экспедиций.
Планов громадье
«В ближайших планах продолжение работы в пещерах Северной Осетии, Абхазии, Ингушетии, - сообщает о планах Геннадий Самохин. - Там очень хорошие перспективы и шансы на открытия высшего уровня. Кабардино-Балкария проявила интерес к развитию спелеологии на Северном Кавказе. Даже создан спелеоцентр. Выделен участок земли в горах. Строится приют, закупается снаряжение, набирается штат инструкторов».
«У севастопольской ассоциации хватает работы в крымских пещерах, - делится Акимов, у которого тоже планы расписаны до конца года. - Есть перспективы в период спада воды. И на Северный Кавказ есть желающие отправиться. Но дальние экспедиции затруднены из-за дороговизны перелета. Они не всем доступны. Увы, спелеологи работают для науки, но практически всегда – за собственные средства».
Подземный полюс планеты
В глубочайшей пещере мира Крубера-Вороньей, на самом ее дне, есть озеро на глубине 2145 метров от входа. Это подземный полюс планеты.
«В нем и довелось мне совершить погружение с аквалангом для поиска дальнейшего пути в пещере, - рассказывает о своем рекорде Самохин. - Пронырнуть удалось до отметки 2190 метров. До уровня моря осталось 100 метров. Резерв, вроде, еще есть. Но до береговой черты – 13 километров. То есть, практически разгрузку в море найти не удастся. Да и сложности исследований растут пропорционально глубине погружения. Это уже не коридор. А узкий лаз, в котором и развернуться не всегда можно. С баллонами двигаться там крайне трудно».
Вся экспедиция от входа до нижней точки и наверх заняла 27 дней. Вниз – 13 дней, 4 дня работали на погружении в озере, 11 дней подъема. Подземные носильщики, спелеошерпы – это те же спелеологи, спелеодайверы. Постороннего человека сюда не привлечешь. Нужны люди только с очень высокой квалификацией, с опытом длительных подземных экспедиций. И схема подземного штурма мало чем отличается от штурма Эвереста. В экспедиции работает 50 человек. Почти все они в той или иной мере обеспечивают движение штурмовой группы. А погружается один человек. Только подводного снаряжения более 300 килограммов требуется доставить вниз, а потом вынести наверх. Геннадий подводит итог: «Рекорд личный, но заслуга большого коллектива единомышленников. Наверное, правильнее было бы говорить об участии в мировом рекорде».
