Егор Холмогоров: "Крым надо окончательно "зачистить" от символов украинской государственности"

Политический деятель, главный редактор интернет-изданий «Русский Обозреватель» и «Новые Хроники» был гостем Международного медиа-клуба «Формат А-3» в Симферополе.

Встреча с ним вызвала особый интерес у крымской общественности и конференц-зал едва вместил всех желающих поспорить с московским публицистом. У «МК в Крыму» после бурной дискуссии была возможность задать еще несколько своих, дополнительных вопросов Холмогорову.

Политический деятель, главный редактор интернет-изданий «Русский Обозреватель» и «Новые Хроники»  был гостем Международного медиа-клуба «Формат А-3» в Симферополе.
Фото Константина Михальчевского.

Ради этого момента

- Егор Станиславович, образное выражение «Русская весна» прочно укрепился в нашем лексиконе. Расскажите, как вы его придумали? Может, это случилось в Крыму?

- Нет, это случилось не здесь, но в связи с Крымом. И было это сразу после Олимпиады в Сочи. Третий день что-то происходило в Киеве, в Одессе - шествие, в Керчи срывали жовто-блакитные флаги, в Севастополе собирались огромные митинги с российскими флагами, выбирали Чалого. И над всем этим стояла хорошая солнечная погода. Несмотря на то, что на дворе 23 февраля, все залито светом. И слова начали сами собой сходиться: вот они русские, которые защищают себя, вот она весна и солнце - сел написал статью, дал ей этот заголовок. И вдруг утром обнаружил, что весь твиттер в хештэгах «Русская весна», все уже этим пользуются. Радости не было. Но было ощущение, что я наконец-то сделал удачный выстрел. И это круто. Ведь нужно чтоб совпало и заработало. До этого в русской оппозиционной среде была попытка запустить тему «русская весна», по аналогии с арабской. Все не шло, потому что было фальшиво. А здесь это от сердца, поэтому люди эмоционально взорвались…

- А когда вы впервые оказались в Крыму?

- Первый раз я в Крыму оказался довольно поздно. Вообще, как и каждый советский ребенок, я слышал, что есть загадочный Крым, но в детстве мы ездили в нашу деревню в Калужской области. Потом, когда я уже вырос и сам был способен куда-то ездить, Крым оказался за границей. А я человек не очень мобильный, все никак собраться не мог. В 2006 году, когда серьезно обострились дискуссии вокруг Крыма и его принадлежности, потому что здесь появились НАТОвцы, начались какие-то учения на Донузлаве и протесты по этому поводу, мы решили сделать программу для НТВ на эту тему, которая должна была называться «Русский ответ». И, в частности, обсудить вопрос, может ли Крым присоединится к России? Решили снять несколько стенд-апов в Севастополе. Программа так и не вышла. Зато я впервые оказался в Крыму. Поехал в Севастополь. Где-то на шоссе Симферополь-Бахчисарай-Севастополь вдруг обалдел: увидел справа бескрайнее поле маков. Абсолютно инопланетное, каких-то совершенно фантастических цветов, до самого горизонта. Попросил остановить машину. Долго ходил среди маков, трогал, боялся помять. Я понял вдруг, что всю жизнь жил ради этого момента. В Севастополе нас поселили на Одесской улице, рядом с рынком. Я почти сразу отправился на Херсонес. И вдруг понял, что не понимаю, как до этого жил без этого города, без этого места? Я понял, что хочу быть в Крыму все то время, которое могу себе позволить. Так с тех пор и происходит. Разделить Севастополь и Крым не могу. Это одна для меня психологическая среда. Я весь южный берег объездил. Теперь мечтаю на восток заехать, в Керчь. Я люблю этот полуостров, его природу, его людей. Он мне все время дарит какие-то маленькие чудеса. Например, прошлым летом мы с женой, путешествуя по Крыму, пошли в Массандровский дворец. А там бабушка-экскурсовод нам и говорит, а хотите, проведу экскурсию в пещеры? Конечно, хотим. Привела нас в эти пещеры, рассказала, где здесь ходил Николай I, какие стихи по этому поводу написал Максимилиан Волошин. Было очень увлекательно. В Харакс и Дюльбер нас еще повела. Это потрясающе! Для меня Крым – это мой персональный рай. Когда один идиот в прошлом году спросил, мол, вы готовы умереть за этот Крым? Я ответил, что я не то, что умереть, я вас всех убить готов. Это мой рай. И я его никому никогда не отдам.

- Слушая ваш вдохновенный рассказ о первом свидании с Крымом, невольно вспоминаешь поэтов серебряного века, Пушкина, Чехова...

- Дело в необычайной смысловой насыщенности Крыма. Что такое литература и художественное творчество? Это установление огромного количества ярких ассоциативных связей между предметами. Поэзия – это создание новых ассоциаций и метафор. В искусстве – то же самое. А в Крыму слишком много отдельных пространств, отдельных предметов и локаций, которые в смысловом отношении удалены друг от друга, но при этом находятся рядом. В двух шагах: Генуэзская крепость, база атомных подводных лодок, плавают дельфин. И ты пьешь вино. Мозг от количества этих перекрещений – взрывается. Он фонтанирует, провоцируя творческий процесс. Крым – идеальное место для поэта, писателя, художника, для такого человека как я, который занимается чем-то на стыке культурологии и философии, политологии и истории. Моя книга «Карать карателей», которая состоит из отдельных статей, отчасти тоже писалась здесь. Большие куски были написаны в Севастополе, в Хараксе, в Ялте. Крым ответственен не за содержательную сторону, она могла появиться и в Москве, а за некую избыточную художественность – за яркие литературные ходы, образы. Интеллектуальное напряжение порождалось, прежде всего, крымской средой.

Фактор времени и присутствия

- Однажды вы сказали, «если в период украинской оккупации в глаза бросалось то, как много в крымчанах русского, то теперь сплошь и рядом замечаешь въевшиеся в людей осколки Украины». Через год после присоединения вы мнения не изменили?

- Все уходит постепенно. О чем я тогда говорил? О том, что началось какое-то мелкое медленное языковое проникновение: даже люди с хорошо поставленной русской речью говорили с какими-то украинизмами. О том говорил, что у людей началась зависимость от каких-то чисто украинских реалий. Скажем, на слово «премьер-министр» реагировали – «Азаров». Сейчас этого уже нет. Когда здесь говорят, мол, премьер приезжал, я понимаю, что речь о Медведеве. Единственное, что я бы сделал, так это отключил все эти ужасные украинские телеканалы. Почему? Потому что они очень глупые. Они меня пытали даже в то время, когда вокруг все еще было на украинском. А сейчас они вообще как-то очень странно выглядят. Особенно смешно, когда на территории России с экранов говорят: будь волонтером, поддержи бойцов АТО. Бессмыслица. Телевизор – это мощный зомбоящик и мы знаем, что с народом Украины за последний год телевизор сделал. Мне кажется, что эти зомбоящики здесь совершенно не нужны.

- Еще бы лет десять прошло и «Русской весны» в Крыму не случилось бы…

- Думаю, да. Крым успел в уходящий проезд. Уже начался постепенный распад той социальной структуры, того социального самосознания, которое поддерживало русскую идею в Крыму. Хотя, конечно, все не так просто. Ведь люди, которые на Донбассе росли с идеей, что это Украина, тем не менее, пошли сражаться именно под российским флагом. Большинство не стало перекочевывать в Киев, а выбрало совершенно иной путь, даже притом, что он оказался очень страшным. И в этом смысле идентичность не является напрямую производной от образования.

- Но крымские татары, например, если что - хватают украинский флаг и кричат, что они украинцы.

- Так они все-таки украинцы или татары?

- Крымские татары. Но - гражданские, политические украинцы…

- Все должно быть очень просто. Есть российский закон о репрессированных народах. И украинцы в перечне этих народов не числятся. Если вы украинцы, то, какое тогда отношение вы имеете к этому закону? И к тем льготам, которые по нему полагаются? Разберитесь. Я считаю, что крымскими татарам нужно просто четко выбрать: либо они некий этнос граждан Российской Федерации, либо они гражданские украинцы. Своим этносам РФ предоставляет массу очень интересных возможностей, вплоть до того, что некоторая часть русских националистов считает, что этим этносам живется слишком хорошо. Но тогда эти народы очень лояльны к РФ, в каком-то смысле даже больше, чем сами русские. Но если вы, ребята, так не хотите, если вы хотите продолжать кричать: мы – украинцы, слава Украине, значит, нет никаких особых привилегий по отношению к вам. Мало того, после Одессы и всех этих обстрелов в Донецке, мягкого говоря, людей, которые слушком акцентируют свою украинкою идентичность, в России недолюбливают. Может быть, конечно, это не правильно. Но психологически – очень естественно. Никто не заставлял этих людей формировать образ врага из русских для себя и из себя для русских. Ну а крымским татарам нужно просто разобраться: с кем мы мастера культуры.

- А вы действительно считаете, что Крым был в украинской оккупации?

- Я считаю, что все территории на постоянной основе населенные русскими, должны входить в состав российского государства. Есть один народ и должно быть одно государство, которое его объединяет. Украинцы, заметьте, считают точно так же. Но просто так исторически сложилось, что за счет деятельности того человека, памятники которого они сейчас усиленно сносят, границы государства Украины сильно превышают ареал расселения людей, которые устойчиво говорят на украинском языке, имеют устойчивую идентичность, которую можно определить как украинскую. В состав этого государства оказались включены люди, которые себя никак с Украиной не идентифицируют. Термин «оккупация» - несколько манипулятивный и пропагандистский, чтобы донести определенную идею. Так, от вхождения в другое государство, пусть и чужеродное, не надо освобождать, а от оккупации можно прийти с автоматом и освободить. Вообще, считаю, что Крым должен как можно быстрее об Украине забыть. Ведь все прекрасно понимают, что Крым в составе Украины оказался случайно. И что это не результат естественной исторической совместной жизни. Крым надо окончательно «зачистить» от символов украинкой государственности. Почему? Государство Украина считает, что Россия против него воюет. А в войне не бывает так, что одна страна воюет, а другая - нет. Если кто-то считает, что он воюет с тобой, то это значит, что ты воюешь с ним, даже если ты этого не хочешь. Потому что он все равно будет совершать против тебя совокупность действий, которые в мирных отношениях не приемлемы. И киевский режим совершает эти действия постоянно. Вопрос: терпима ли пропаганда страны, которая, со своей точки зрения, воюет с нами? Не терпима.

Из досье «МК»

Егор Холмогоров родился в Москве в 1975 году. Журналистикой занимается с 1994 года. Один из ветеранов Рунета (с 1998 г.) и русской блогосферы (завел ЖЖ в марте 2001). Стоял у истоков самых разных памятных читателям изданий – от боевых листков до интеллектуальных журналов: «Спецназ России», «Отечественные Записки», «Консерватор». В 2008 году создал и возглавил сайт «Русский Обозреватель». Долгие годы был политобозревателем «Маяка», а в 2012-2013 вел на канале НТВ программу «Реакция Вассермана» вместе с эрудитом Анатолием Вассерманом. Превратил свою страсть книголюба в уникальный твиттер-проект «100 книг». 

Сюжет:

Возвращение Крыма

Опубликован в газете "Московский комсомолец" №19 от 6 мая 2015

Заголовок в газете: Застрельщик "Русской весны". Егор Холмогоров: «Крым – это мой персональный рай»

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру