Знамение
Накануне Крымской войны, 13 августа 1853 года, Александр Николаевич Серов, русский композитор и музыкальный критик, действительный статский советник, больше известный как отец живописца Валентина Серова, находился на полуострове. Привела его сюда романтическая привязанность к хозяйке Бурлюкской усадьбы, расположенной неподалеку от будущего места Альминского сражения. В одном из писем из Крыма Александр Николаевич вопрошал у адвоката Дмитрия Васильевича Стасова: «Видна ли у вас комета, очень замечательная? У нас она является каждый вечер вскоре после заката солнца, почти на самом западе и невысоко над горизонтом». В народе такие явления считают «великими предзнаменованиями с неба». Считается, что они сулят какую-то беду или же скорую войну без шанса на победу.
Громкие выражения
По свидетельству участника битвы, офицера французской армии Леона Герена, герцог Г. Кембриджский, дивизия которого сражалась против Владимирского пехотного полка, после окончания Альминского сражения воскликнул: «Еще такая же победа, и у Англии не будет армии». Он без обиняков оценил значение достигнутого англичанами успеха как «Пиррову победу», то есть победу, доставшуюся слишком высокой ценой и потому равносильную поражению. Происхождением это крылатое выражение обязано битве при Аускуле в 279 году до н. э. Тогда эпирская армия царя Пирра в течение двух дней вела наступление на войска римлян и сломила их сопротивление, но потери были столь велики, что Пирр заметил: «Если мы одержим еще одну победу над римлянами, то окончательно погибнем» или, по другой версии, «Если я одержу еще одну такую победу над римлянами, у меня не останется ни одного воина из тех, что прибыли вместе со мной». Очевидно, что герцог Кембриджский почти дословно процитировал древнего царя.
И это была далеко не единственная ассоциация, возникшая у иностранцев после окончания Альминского сражения.
Как известно, битва произошла в районе нижнего течения реки Альмы. А «алма» в переводе с крымско-татарского означает «яблоко». Из-за чего некоторые не лишенные остроумия историки в своих трудах назвали реку Альму «крымским яблоком раздора».
Интересен и еще один момент. Благодаря Альминскому сражению русский язык обогатился новым фразеологизмом. Этим мы обязаны генералу Василию Яковлевичу Кирьякову, командовавшему левым флангом русских войск. По свидетельствам очевидцев, генерал Кирьяков, при получении от Меншикова приказа о диспозиции, сопровождавшегося требованием встретить атакующего противника на подъеме на высоты фронтальным огнем, ответил: «Не беспокойтесь, Ваше сиятельство. Шапками закидаем неприятеля». С тех пор это выражение регулярно встречается как в литературе (например, в трагедии А. К. Толстого «Смерть Иоанна Грозного» и в повести Н. Г. Помяловского «Мещанское счастье»), так и в устной речи.
Награждение не по заслугам
Наверняка, погибших в этой войне было бы намного больше без участия человека, прибывшего в Севастополь в ноябре 1854 года. Речь о действительном статском советнике, враче-новаторе Николае Пирогове. Именно он первым в истории медицины начал оперировать раненых с эфирным обезболиванием в полевых условиях, чем, без преувеличения, спас десятки тысяч жизней защитников Отечества.
Пирогов был человеком дела, но и слова ценил. Знал, что и когда нужно сказать. Оттого, сознавая всю тягость положения Севастополя, смог своевременно посмеяться над слабостью врага, причем аргументировано и со вкусом. «Свидетельства очевидцев, и знающих и незнающих дела, в том согласны, что, остановись неприятель на Северной стороне города, и он бы просто церемониальным маршем мог взойти в него без малейшего препятствия... - пишет Пирогов в своем „Журнале экспедиции“. - Стоит только посмотреть на Севастополь с северных возвышений, и видишь пред собой почти всю бухту с флотом и весь город, как на ладони. Дурачье не поняли этого, а после хвастались в газете описанием глупого и трудного марша с севера на юг, который спас город. Глупому крику гусей был одолжен Рим спасением, глупому маршу англо-французов - Севастополь. Так уж верно угодно Богу, что случай и бессмыслие в великих происшествиях назначены играть более важную роль, чем человеческая прозорливость и остроумие».
Николай Иванович даже не предполагал, насколько был прав относительно случая и бессмыслия.
За заслуги в оказании помощи раненым и больным Пирогов был награжден орденом Святого Станислава 1-й степени. В 1855 году был избран почетным членом Императорского Московского университета. Но однажды во время приема у Александра II Николай Иванович посчитал своим долгом указать царю на имеющиеся в русских войсках проблемы, не преминув сообщить и об общей отсталости армии. Глава государства оценил откровенность врача - сослал его куда подальше, направил в Одессу на должность попечителя Одесского учебного округа...
Раздвоение личностей
Казалось бы, о личности масштаба Даши Севастопольской должно быть известно всё. Но это, к сожалению, отнюдь не так. Даже о том, где она похоронена, достоверно не знают. Севастопольцы и все крымчане иже с ними, само собой, придерживаются версии, что могила почившей в бозе в 1910 году Дарьи Михайловой находилась на кладбище в Доковом овраге и была утрачена (уничтожена вместе с кладбищем) в шестидесятые годы прошлого века, когда власти Нахимовского района разбили на Корабельной стороне сквер за кинотеатром «Севастополь». Но есть и совсем другая история.
Жители Татарстана убеждены, что имеют не меньше прав на Дашу. Вернее, больше. Мол, Дарья Лаврентьевна Михайлова, по мужу Хворостова, родилась в селе Ключищи под Казанью в начале двадцатых годов XIX века. Настоятель ключищинской Иоанно-Предтеченской церкви Андрей Боголюбов в своей небольшой книге, вышедшей в свет в 1902 году, поведал, в частности, о храме села Ключищи, в котором когда-то приняла крещение его прославленная землячка. Здесь же рассказано и о последних месяцах жизни Даши Севастопольской. Согласно этой версии, в 1892 году Дарья Лаврентьевна в возрасте 70 лет вернулась в родное село. Но из ее родных там уже никого не было. Подарив храму икону Николая Чудотворца, бывшую при ней во время Севастопольской обороны и не раз спасавшую ее во время опасных вылазок, женщина через несколько месяцев уехала в Шелангу, где жили ее дальние родственники. И через полгода умерла там же. Но не забыла оставить храму села Шеланга «100-рублевый билет вечного вклада» на поминовение ее в молитвах. Сегодня в селе Шеланга на территории местной школы установлен памятник.
В том, откуда взялась вся эта путаница, историки разбираются по сей день. Спорят на своих научных конференциях, делают открытия. Одно из них: Даш на самом деле было как минимум две. Мол, в те тяжелые военные времена фамилию никто не спрашивал. Так возникло предположение, что, может, «той самой Дашей» была вовсе не Михайлова, а другая. К примеру, Дарья Шестоперова из города Николаева. В самом начале войны она, пятнадцатилетняя девчонка, вместе с матерью Агафьей Леонтьевной отправилась в Севастополь. А 27 сентября 1856 года жене поручика Арсенальных рот Агафье Леонтьевне Шестоперовой и ее дочери Дарье были вручены серебряные медали «За усердие» на Владимирской ленте. Московские исследователи отыскали свидетельства того, что та Даша занималась перевязкой раненых в период с 5 октября 1854 года по 17 апреля 1856-го.
Мистические связи
Сегодняшние школьники могли лишиться счастья изучать многотомную «Войну и мир» из-за того, что во время Крымской войны Лев Николаевич Толстой оказался в самой гуще событий. И по этой же причине имеется способ облегчить восприятие вышеуказанного романа. В школьной программе содержится рекомендация «для подготовки восприятия романа “Война и мир” в 10-м классе обратиться к изучению “Севастопольских рассказов”, особо выделяя при этом образы защитников крепости и авторское отношение к героям».
Правильно, конечно. Но еще правильнее было бы упомянуть, что собственно с Севастополя, с Крыма и началось величие Льва Николаевича, здесь он почувствовал себя сопричастным истории, благодаря чему стал тем, кем стал. А еще Толстого с Крымом самым мистическим образом связывают даты - он родился 9 сентября (28 августа по старому стилю) и в этот же самый день, только 27 лет спустя, после тяжелейших боев, завершилась 349-дневная оборона Севастополя.
Душещипательные сюжеты
Однако не только русских классиков сюжеты Крымской войны подвигли на написание нетленных произведений, которые обязан знать культурный человек любой национальности. Англичан, к примеру, всегда вдохновляла атака их легкой кавалерии против русской артиллерии. Более того, после Крымской войны выражение «атака легкой кавалерии» стало обозначать какой-то очень храбрый, но абсолютно безумный и бессмысленный поступок. А 25 октября по сей день считается днем траура в английской армии.
Вкратце дело было так. В 1854 году во время Балаклавского сражения английская легкая кавалерийская бригада предприняла самоубийственную лобовую атаку на артиллерийские позиции русских войск. Позднее ее объяснили неточностью в переданном приказе. И тем, что англичане, мол, охотились за русскими орудиями, чтобы пустить их на переплавку, поскольку именно из русских бронзовых пушек отливали высшие военные награды Великобритании - Кресты Виктории.
В итоге, благодаря снобизму противника, нашим удалось за считанные минуты уничтожить цвет английской нации. И это не преувеличение. Ведь эта кавалерийская бригада, на момент атаки состоявшая из 600 человек, в Великобритании считалась элитарным родом войск, и большая часть ее бойцов были представителями благороднейших британских семейств.
«Мы не верили своим глазам! Неужели эта горстка людей собралась атаковать целую армию, выстроенную в боевой порядок? Увы, так оно и было: их отчаянная храбрость не знала границ, настолько, что позабыто было то, что называют ее самым верным спутником - благоразумие», – писал об этой атаке очевидец событий, военный корреспондент Times Уильям Рассел.
В Великобритании принято уважать павших героев, вне зависимости от обстоятельств, при которых они погибли. А кавалеристов, что полегли под Балаклавой, не просто почитают, их романтизируют и мифологизируют, как рыцарей, умерших во имя своей чести и славы Отчизны. Гибели английских кавалеристов посвящали свои стихи Альфред Теннисон («Атака легкой бригады») и Редьярд Киплинг («Последний из легкой бригады»). Об этом эпизоде Крымской войны снято два фильма: черно-белая военная мелодрама 1936 года «Атака легкой кавалерии» и одноименная военно-историческая драма 1968 года. Кавалеристам посвящают песни: «The Trooper» группы Iron Maiden из альбома «Piece of Mind» и «Massacre» группы Thin Lizzy из альбома Johnny The Fox.
Существует также фанатская версия о том, что события тех дней в Крыму вдохновляли и режиссера Питера Джексона при создании последней части трилогии «Властелин колец» по роману Дж. Р. Р. Толкиена. Речь, конечно же, идет об одном из самых душещипательных моментов киносаги - сцене атаки кавалерии гондорцев на Осгилиат («Властелин колец: Возвращение короля», 2003).
Неожиданные герои
Интересную версию ответа на вопрос: «Когда скончался последний очевидец событий Крымской войны?» выдвинул англичанин Терри Пратчетт. Мол, произошло это относительно недавно, в 2004 году. «Последним ветераном Крымской войны, закончившейся в 1856 году, был Тимоти, средиземноморская черепаха, - пишет Пратчетт. - Считалось, что Тимоти было примерно 160 лет, так что страна (Великобритания) одновременно потеряла и своего старейшего жителя».
История этой легендарной черепахи такова. В 1854 году капитан Военно-морских сил Великобритании Джон Кортни Эверард подобрал Тимоти на борту португальского капера. До 1892 года Тимоти служил в ранге талисмана на нескольких военных судах, в том числе и на британском корабле «Куин», который участвовал в боевых действиях во время осады Севастополя в период Крымской войны. Впоследствии Тимоти «вышел в отставку» и обосновался в замке Паудерхэм, где его приютил родственник Эверарда, 10-й граф Девон.
По свидетельству Рори Найт-Брюса, биографа Тимоти, те немногие, кому разрешалось брать черепаху на руки, «обращались с доблестным ветераном настолько бережно, точно боялись разбить, несмотря на то что весил Тимоти как хороший чугунный котелок “Ле-Крезе”».
Похоронена черепаха на семейном погосте Девонов на территории замка.
