Замечательный драматург и писатель Леонид Зорин на страницах «Авансцены», вышедшего в 1997 году его мемуарного романа, помянул Отечество, делающее «всё, что может, чтобы «Римская комедия» не устарела». Прошло с тех пор почти четверть века, множество событий больших и малых, но - увы…
В отличие от, например, «Покровских ворот» или «Варшавской мелодии» с их блистательной сценической и экранной историей и в отличие от еще едва ли не всех успешных произведений Леонида Зорина, «Римская комедия» трудно проходила к зрителям. Сразу после ее создания, в 1964 году, лучшие режиссеры того времени взялись за постановку, едва не соревнуясь, кто быстрее сыграет премьеру. Но идеологические препоны помешали увидеть свет рампы спектаклю Георгия Товстоногова в ленинградском БДТ. Там состоялся всего один публичный прогон «Римской комедии». А Рубену Симонову, показавшему свою версию пьесы Леонида Зорина в театре им. Вахтангова (1965), пришлось немало вытерпеть и от чиновников, и от сервильных критиков. Это всё заметно повлияло на количество и качество постановок.
В новое время, в 2014 году, Театр имени Моссовета показал «Римскую комедию» в постановке Павла Хомского, и вот состоялась премьера в Крымском академическом русском драматическом театре им. Горького (постановщик - народный артист Украины Виктор Навроцкий).
Постановщик при переносе «Римской комедии» на сцену театра лишь немного сократил пьесу. И слегка откорректировал ее жанр. У Зорина «Римская комедия» - «древняя история», разворачивающаяся в I веке новой эры, у Навроцкого - «история вне времени».
Существенную поддержку такому постановочному решению оказывает сценография. Пространство далеко не самой удобной для творческого полета Новой сцены организовано талантливой Златой Цирценс оригинально и достаточно углубленно. Сценография практически условна и как бы охватывает все времена: здесь и архаичная полигональная кладка на еще более древних квадрах и монолитах, и сочетание античных портиков, арок, коринфских капителей и дорических волют, и нарисованные медальоны по мотивам эллинских, римских и средневековых монет, и «трон» в стиле барокко. А уж красующиеся в нишах «Венеры с обломанными руками» соотносятся с новейшими временами, когда у Милоса была поднята со дна морского знаменитая статуя, - в Риме 1-го века еще никак не поврежденная, при всем своеобразии отношений ромеев к грекам… Удались и костюмы, близкие к античным по крою, но с современными расцветками и модерным принтом на подолах. Намеренные анахронизмы можно проследить и в обуви, и в мелких бытовых деталях.
Основной сюжет пьесы - противостояние талантливого и независимо мыслящего творца и власти, увы, в самом деле созвучен любым временам. Наше - не исключение. И из-за того, что подобные Диону, главному герою, личности - редкость. И по причине схожести ситуаций - той, что предлагает нам Леонид Зорин, а вслед за ним и театр, - с нынешней действительностью. И впрямь, наблюдая за происходящим на телевидении и за прочими мероприятиями развлекательного толка, которые резко контрастируют с отнюдь не праздничной повседневностью, трудно не повторить вслед за Дионом, что «с песнями и плясками мы летим в бездну». Вдобавок его, Диона, предостережение о вероятности для Римской империи «в любой момент оказаться воюющей державой» звучит более чем актуально. Но содержащуюся едва ли не в каждой строчке пьесы злободневность постановщик В. Навроцкий дополнительно не акцентирует, скорее, избегает открытого социального посыла. И актеры, выполняя режиссерские установки, старательно воздерживаются от игры на публику, «указующих перстов».
Некоторого комикования избежать не удается, особенно Сервилию, и небольших излишеств в двух женских ролях. Это относится и к заслуженной артистке Елене Сорокиной в роли Фульвии, и к Лоллии (засл. арт. Кристина Овчаренко), которая злоупотребляет жесткостью и цинизмом в ущерб женской привлекательности. Третья женщина, Мессалина в исполнении засл. арт. АРК Жанны Бирюк, сыграна выразительно и точно, и в прямом противопоставлении нарицательно известной одноименной жене императора Клавдия. Смешон и небездарный, но напыщенный дурак с говорящим именем Публий Сервилий в исполнении Александра Чернышева, - но, возможно, так и надо для выделения серьезной линии Диона (засл. арт. РК Дмитрий Кундрюцкий) и императора Домициана (засл. арт. Украины Владимир Крючков). Скорее жалок, чем смешон, и Бибул (арт. Максим Малый), заменяющий нескольких купированных из пьесы персонажей.
Кундрюцкий и Крючков сыграли ровно, без срывов, - что характерно для большинства постановок Навроцкого. Пожалуй, и на их эмоциональности сказался многомесячный вынужденный отрыв от зрителей, но это может благополучно исправиться. Чуть проще было Крючкову - в пьесе был заложен яркий игровой момент двойного перевоплощения. Но хорош и Кундрюцкий, - ни разу не возникло ощущение наигрыша или неловкости, хотя на долю его Диона выпали не только и не столько житейские передряги, сколько необходимость декламации непростых сатирических текстов.
Так и хочется пожелать скорейшего окончания «ковидных» ограничений, чтобы эти спектакли стали доступны множеству зрителей.
читайте также: Во время карантинной паузы в Симферополе показали "Историю любви"
