О реакции России на закон об украинизации образования на Украине:
«Россия дала все комментарии, за что мы получили от Киева порцию грязи, будто мы подбиваем против Украины и какую-то коалицию образовываем. Мы вообще никого не подбивали, просто этот закон настолько очевидно одиозный, что никого не нужно подбивать. Это вещь вообще не совместимая с европейской нацеленностью на соблюдение прав человека, это вообще не соответствует тем самым нормам международным, которым этот документ прямо противоречит… Как это отразится на самой Украине? Есть такое русское выражение: умные учатся на чужих ошибках, дураки - на собственных. Я бы его продолжила: Украина не учится вообще. Это не относится к людям, к народу, но то, что это относится к людям, которые у них много лет занимаются политикой, это сто процентов… Что будет на Украине с этим законом? Ничего хорошего не будет. И большая ошибка в том, что эти слова будут трансформированы – вот видите, опять России не нравится. Да Россия-то тут при чем? Это же вопрос того, что будет внутри Украины».
О том, когда Запад признает Крым:
«Они не могут признать это публично. Потому что, признав это публично, надо будет признавать собственное бессилие в геополитическом смысле. Получается, что их эксперимент с Украиной, который они проводили много лет, раскачивая государство изнутри, снаружи, давая обещания, абсолютно не беря в расчет и украинскую историю, и нашу совместную историю, и то, что это многонациональное государство, и что есть внутренние, исторические противоречия, и всё равно продолжали экспериментировать, не получился. Нужно было создавать иллюзию того, что всё правильно делалось и так должно было быть. Но, конечно, всё было понятно сразу».
О значимости приезда иностранных делегаций:
«Сегодня много делегаций приезжает. Конечно, есть проблема в том, что это неофициальные делегации. Это позиция, которую занял западный мир, под нее подчинив и другие страны. Нужно набраться терпения. Как замечательно сказали одни мудрые люди, иностранцы, когда я жаловалась – мол, какая несправедливость, это выбор был народа, имея в виду крымский референдум, обусловленный экстраординарными событиями, свержением власти... они сказали - вы что, считаете, что вы одна только страна, которая терпит? А давайте посмотрим на Ближний Восток, а давайте посмотрим на Израиль, давайте посмотрим на Палестину, на ваших соседей. У всех есть какие-то проблемы, которые с точки зрения международного сообщества являются достаточно сложными и во многом даже неразрешимыми. Только у вас сколько всему этому времени? А многие терпят десятилетиями. И плавно, плавно, шаг за шагом подходят к нужным результатам. Ездят журналисты - это факт. Они ездят, и видят, и смотрят, где-то искажают информацию, но надо отдать должное - и много объективной информации подается».
О создании телемоста с ООН:
«Прорабатываем тему телемоста, чтобы вы могли общаться с зарубежными коллегами по Интернету. Мы всё это будем делать. На данном этапе можем организовать встречу с зарубежными корреспондентами, которые аккредитованы в Москве. Телемосты можем организовывать не только с Москвой, но и с любой точкой мира. Я думаю, надо просто проработать этот механизм. Есть такая идея - сделать телемост со штаб-квартирой Организации Объединенных Наций. Столько раз слово «Крым» говорилось с площадки ООН, что мне кажется, будет правильно, если вам будет предоставлена возможность пообщаться напрямую с кем-то оттуда - с журналистами или общественными организациями».
О политзаключенных:
«В Одессе и Харькове есть политзаключенные россияне. Наши дипломаты делают всё, чтобы встретиться с ними, но киевский режим не дает доступа – не брать же приступом эти учреждения! Такая демократия, такое отчасти лицо евроинтеграции, что к заключенным, у которых есть российское гражданство, российских дипломатов не пускают. Это на грани преступления… Это же классическое средневековье! Но это первая подлость, а вторая - в том, что затем всё переворачивается и распространяется информация, что гражданин России находится в заключении, а страна не проявляет к нему никого интереса».
О впечатлениях в Крыму:
«Я была в Воронцовском дворце. Я не могу сказать, что это любимое место, но я была потрясена. У меня одно из любимых растений - это глициния. И там вот эти заросли глицинии, море, сам дворец, который построен в соединении стилей, и парк… Я вообще люблю всё, что связано с садом!»
