Фронтовой завод в Керчи: подвиг войковцев и еще одна подземная крепость

В записках дотошного краеведа о военной истории промышленного гиганта и инициативе установления памятника "девичьим сердцам"

Руины агломератной фабрики завода им. Войкова – до недавнего времени точно такой же памятный образ Керчи - города-героя, как и каменный штык на горе Митридат, сложенный солдатами 43-го года из камней разрушенного города, как бетонный мемориал Аджимушкайских каменоломен, выросший словно сам собой, еще в моем детстве, как… хотел было сказать - Вечный огонь над городом, но…

В записках дотошного краеведа о военной истории промышленного гиганта и инициативе установления памятника "девичьим сердцам"
фото: Е. Иваниченко

Но с тех пор как его спустили с горы… - тут тоже, что-то не то. Словно золотую звезду героя в шкаф перевесили, хоть и на парадном мундире со всеми почестями, но раньше у строчки негласного керченского гимна: «Ей над городом вечно светить!» - был зримый образ.

Разрушено не только прошлое

Однако, вернемся к нашему монументу, воздвигнутому среди пустынной степи на окраине, будто даже нерукотворно, а самой войной – как бездушной стальной стихией, нечеловеческой, против - человеческой силой.

И это было больше, чем источник для поэтического вдохновения, чем предметный план, просящийся на полотно, чем даже готовая кинематографическая фактура, хотя и это свойство грозных руин было вполне востребовано…

Тут в декорациях, не требующих монтажа, снимал эпический «Сталинград» Озеров. Немного добавил Бондарчук, снимая свой фантастический «Обитаемый остров»: «Ничего подобного, насколько я знаю, в Украине и России нет!» - говорил режиссер, - «Какая фактура!»

Эта фактура, в свое время вдохновила даже видавшего виды, представителя Ставки и, потрясенный картиной разрушения, К. Е. Ворошилов долго и пламенно пытал жителей заводского поселка: «А что, справитесь ли с наказом товарища Сталина?» - «Справимся!» - дружно отвечала «первому маршалу» редкая толпа женщин и подростков. И, что самое потрясающее, – справились же, практически без мужиков – война шла. А уже поднимался из руин «гигант Первой Пятилетки». Из таких руин, о которых один из военкоров говорил: «Вид разрушенного Сталинграда уже не так поразил меня…»

И что это был за ужасающий вид – об этом с достоверностью ожившего кадра военной хроники говорили руины завода им. Войкова, оставленные в память и назидание потомкам. Потомкам, которых следовало бы водить сюда на уроки мужества, стойкости и подлинного героизма…

Да вот теперь некуда.

И негде больше почувствовать озноб ужаса, глядя на следы вездесущей смерти, проникнуться уважением к тем, кто шёл в этот огненный и бетонный ад, оставался в нём до конца, негде снимать настолько достоверные военные фильмы, нет больше источника для вдохновения для юного поэта, негде ему приложить рассказ о прадеде на натуру…

Разрушено не только прошлое, но и будущее.

Снесли память на металлолом, сколько там было копеек за тонну – уже не помню. Всё одно, что солдатскую фронтовую медаль «За боевые заслуги» сдали по весу.

А она бы тут, на руинах, не просто смотрелась. Как на обожженной пробитой пулями шинели. Она была бы по месту. Вполне заслуженной.

Это кроме «Трудового красного знамени», который КМК также вполне заслужил. И накануне первой оккупации, когда чуть ли не в последние часы до эвакуации основного оборудования завод все еще отправлял на фронт гранаты и мины, и даже полноценный, хоть и блиндированный железобетоном, бронепоезд «Войковец». И вплоть до мая 1942, когда бои уже велись на окраинах Керчи, он не только снабжал фронт бутылками с зажигательной смесью промышленного производства, но и умудрился, несмотря на нехватку специалистов и оборудования выпустить на фронт второй легкий бронепоезд «N 74». Напомню – фронт, проходит по заводским колеям!

«Крымский фронт» по заводскому забору

Тогда-то, в 1942-м завод и добавил к своей трудовой доблести подлинную боевую славу. В те драматические дни, что обозначены в военной историографии как катастрофа Крымского фронта. Названы трагедией в мемуарах ветеранов. Примером бездарности советского то ли руководства, то ли командования в дотошных исследованиях…

Бездарность, просчеты? - оставим пока этот спор историкам.

В загадке как превосходящие силы Красной армии были сметены с Керченского полуострова танками Манштейна в ходе его почти авантюрной операции «Охота на дроф», как наши танки и орудия, которые должны были разорвать блокаду Севастополя, отправились к нему уже с немецкими крестами… - Бесспорным в этой загадке остаётся только подвиг советского солдата. Он умел воевать вопреки жестокости врага, вопреки самой смерти, вопреки даже убийственной глупости своих командиров.

Не зря говорят – первым на войне учится воевать солдат, последними – генералы.

Солдаты весной 42-го года воевать уже умели. Вот факты. Керчь. Май 42-го. Район завода Войкова. Поясню – по сути, завод с его собственным портом – последний причал для советских частей, без ложной стыдливости – бегущих с полуострова и последний форпост для арьергарда, прикрывающего это отступление.

Еще одна подземная крепость

Подземные коммуникации завода Войкова – это километры бетонных катакомб, - будем помнить, - речь идёт о гигантском металлургическом производстве полного цикла, это без всяких художественных преувеличений – подземный город. Только вот для житья никак не приспособленный. Но тут с середины мая ведут бои сводные группы 44-й армии.

В разведсводках 47-й армии (Тамань) с 26 мая по 5 августа сообщается о ружейно-пулеметной стрельбе и взрывах на заводе Войкова. (ЦАМО РФ. ф.406, оп.9581) «В начале июня 42-го на заводе произошёл бой с группой советских воинов, засевших в пороховом погребе завода. Враг был вынужден применить миномёты крупного калибра». (АГБР Крыма, ф.10354). Похоже, что именно об этом бое есть воспоминания «соседей» - защитников Аджимушкайских каменоломен расположенных совсем неподалеку.

«...Только на заводе и прилегающем к нему поселке бой не утихал ни днем, ни ночью. Мы знаем, что оборону там держат танкисты и остатки каких-то десантных частей. В течение всех суток по заводу немцы бьют из шестиствольных минометов, снаряды которых летят через наши головы где-то из-под села Баксы. Немцы пытались с помощью танков сломить сопротивление защитников, но каждый раз они подрывались на гранатах, которыми их забрасывали из подвалов…».

И в этой борьбе оккупантов с защитниками завода, равно и обратно, - отдельной главой стоит и, уверен, особого памятника стоит история с керченскими девушками.

Особая история

Их, большей частью вчерашних школьниц, немцы, среди прочих мирных жителей, еще остававшихся в городе, загоняли на завод разбирать завалы. А по слухам, девчонки сами вызывались на такие работы, но не ради немецкого пайка, а чтобы помогать нашим воинам. Передавали продукты и гражданскую одежду, чтобы, слившись с местными, солдаты могли выбраться из ловушки. В особом месте среди развалин защитники завода и девчонки обменивались записками, подписывая их «Петр Б.». Эта подробность также стала известна из протоколов послевоенных допросов полицаев, то ли заметивших тайник, то ли выследивших девчонок с чьей-то подачи – есть и такая версия. Как бы там ни было, этот факт подтверждает и донесение того же шефа полиции: «31.10.42 г. в Колонке было задержано 9 человек, которые состояли в письменной связи с бандой завода Войкова. В одном из цехов 1.11.42 г. найдено письмо, в котором говорится, что одна из банд ночью 1.11.42 г. покинет завод и попытается достичь через Феодосию Яйлских гор». Девушек, помогавших окруженцам, арестовали, и позже керчанка О. Махинина записала в своем дневнике: «Еще болею за двух. Их поймали на заводе Войкова... за связь с партизанами, действовавшими на заводе Войкова. На Карантинной слободке (район ул. Московской) тоже арестовали девушек, которые имели связь с милыми партизанами». Очевидно, что в этой помощи нашим бойцам играли роль не одни только патриотические чувства. Да и что тут удивительного – комсомолки и солдаты в окружении врага. Как тут не прикипеть? Тем более драматическим должен был быть памятник юным керчанкам. Вот лишь некоторые из их фамилий: Ю. Дьяковская, И. Бабич, Т. Колесникова, М. Руденко. А. Жило, О. Белошнитская, Л. Богачева, И. Луценко, Т. Некрасова, Каштанова…

Всех их после недолгого следствия фашисты расстреляли.

А добрались ли последние защитники завода до Крымских лесов? Вряд ли. По сообщению полицейского Зяблова, последняя группа до единого человека была схвачена и расстреляна на месте пленения. Впрочем, последняя ли?

Окончательный «прочес» на заводе Войкова был организован в декабре 1942 г.

Он продолжался с 9 часов утра до вечера. Известно, что во время перестрелки один советский патриот был убит, другой захвачен в плен. Напомню, спустились под землю защитники завода еще в мае. И продержались до конца года, до конца жизни. И хотелось бы верить – до конца памяти человеческой. Как теперь оказывается, когда оглянешься на свою «вчерашнюю» родину - не такой уж и долговечной.

Так что, вся надежда на «сегодняшнюю», которая, хоть так и называется в силу обыденности, но и подревнее будет и куда уж вернее в вопросах памяти о своих сыновьях и дочерях. А они, последние защитники последнего рубежа Крымского фронта, заслужили ее сверх всякой человеческой меры. Жаль, конечно, что нет больше самого подлинного и самого зримого воплощения их подвига. Нет больше керченского «дома Павлова».

Но ведь нет и памятника тем юным девичьим сердцам, что сохранили верность его защитникам, Родине?

P.S. К чести Керченской горадминитрации в лице исполкома, она живо откликнулась на «низовую инициативу». Прямо скажем, в отличие от «народного представительства», суть горсовета, который, опираясь на некий пункт 37 «Устава муниципального образования городского округа Керчь», отнекался, де: «вопрос, поднятый вами в обращении, не входит в компетенцию городского совета». Может, так оно и есть, но как-то странно всё-таки. Пока же исполнительная власть нас поддерживает и ждет. Идем.

Сюжет:

70 лет Победы

Что еще почитать

В регионах

Новости региона

Все новости

Новости

Самое читаемое

Автовзгляд

Womanhit

Охотники.ру