ЧТО СЕРДЦЕ УСПОКОИТ
Новогодняя выставка дает почву для излюбленного занятия – уловить настроения, предчувствия и пожелания чутких творческих натур на этот год. Как-никак год столетнего юбилея двух революций. Обращаться к любому из сотни полотен той выставки, вышедших из-под кисти крымских, прежде всего симферопольских художников, не имеет смысла, поскольку общие тенденции прослеживаются сразу, вне зависимости от изобразительных решений, стилей и колорита. Ни в пейзажных, ни в жанровых, ни даже в многофигурных полотнах – не говоря уже о натюрмортах, – нет попыток передачи ни внешнего, ни внутреннего движения. Корабли замерли у причальных стенок, яхты вскарабкались на берег, лодки никуда не плывут, ветви, хвоя и листья застыли в безветрии, не вьется дымок из труб… Почти нет ярких, броских красок, даже в натюрмортах, а изображенные творения рук человеческих относятся либо ко временам историческим, к классике, либо, в крайнем случае, к модерну, но ни в коем случае – к нынешнему стеклобетону. Так что же все это? Предсказание тихого покоя, опоры на давнее, вечное и стремление к небу – пусть неяркому, но неизменно присутствующему на каждой картине?
Хочется верить…
НЕИЗГЛАДИМОЕ ОЧАРОВАНИЕ
Дом-музей М. Волошина в Коктебеле сделал большой подарок всем тем, кто или не побывал у них в гостях, или не имел возможности спокойно и долго рассматривать картины и графические работы, накопленные там более чем за столетие.
Прежде всего это относится к бережно воспроизведенным работам самого Максимилиана Сергеевича, Константина Богаевского, Марии Сабашниковой, - большие монтажные листы открывают экспозицию.
А еще заслуживают и внимания, и высоких оценок картины – преимущественно пейзажи – художников из больших и малых городов единого культурного пространства, ныне, к сожалению, размываемого политическими штормами. Тонкая колористика и живописное мастерство, с характерным налетом академизма Н. Цветковой, С. Варенко (Санкт-Петербург) соседствует с открытой эмоциональностью киевских пейзажистов А. Мельникова и Е. Гавриленко, подчеркивается стильными художественными исканиями их землячки Н. Гронской («Музыка ангелов над Коктебелем») или харьковчанина О. Лазаренко (его большая картина «Киммерийский миф» выдвинута в центр всей экспозиции).
Из Коктебеля на свою «родину» временно вернулись также несколько работ известных симферопольских художников А. Павленко, В. Шевчук, М. Жарова, Э. Кулиша, В. Доненко, которые в разные годы, но равно заслуженно впечатлили руководство и сотрудников Дома-музея. В числе «репатриантов» прибыла также и интересная работа феодосийца С. Коваль «Шторм на рассвете».
НЕЗАБЫВАЕМЫЕ И ЖИВЫЕ
Работы из фондов Дома-музея как бы задали тон всей экспозиции, но «хозяева» оказались тоже на высоте. Им удалось – и за это особая благодарность, - выставить полотна выдающихся крымских художников Л.В. Лабенка, В.А. Соколова, Н.Ф. Бортникова, упрятанные в частные коллекции.
К этому еще надо прибавить графику «классиков» Якова Басова и Леонида Герасимова, видных современных мастеров В. Руденко, Л. Кушнеровой, керчанина О. Каракуль, интереснейшее полотно нар.художника Крыма Г. Куриленко «Карадаг», впечатляющий «Голубой залив» А. Андреева.
Вообще произведения современных крымских художников – ялтинцев В. Сярова и В. Спасенова, симферопольца А. Рустамова, керчанина А. Спольского и многих других, отобранные в соответствии с тематикой выставки, свидетельствуют не только об их сердечной привязанности к «Киммерии», но и об уровне и диапазоне их творческих исканий. Показательны в этом отношении две схожие не только по композиции, но и по стремлению передачи ощущения присутствия в «привычном» мире неких глубинных – быть может, хтонических сил, - картины, созданные симферопольцем В. Мукий («Кратер» и «Ядро»).
ПРОЩАЛЬНЫЙ ВЗГЛЯД
Скалы, ущелья и бухты Карадага, поля Туака, дивную загадочность Меганома и всхолмленные равнины Восточного Крыма каждый художник увидел по-своему, Вечность оставила у каждого уникальный отпечаток – и экспозиция дает возможность зрителям уловить многообразие чувств и мыслей. Уловить, прочувствовать, принять – и самому чуточку измениться.