Архитектор поделился своими крымскими впечатлениями и опытом с «МК в Крыму», рассказывая, что ему удалось сделать для города за эти шесть месяцев.
Возраст города – это ресурс
Для Евпатории Комов ни варяг, ни засланный казачок – задолго до своего назначения вплотную занимался исследованием местной архитектурной традиции. Не скрывает трепетного отношения ко всему, что сохранилось в Евпатории из построенного в лучшие архитектурные времена – до революции и после. Задолго до воссоединения Крыма с Россией основал исследовательский проект «Курортоград», посвященный советской архитектуре Евпатории и Крыма.
– Евпатории повезло, что она долго пребывала в тени стереотипов, и евпаторийские земли не так размолотили, как на ЮБК, где живого места не осталось, – замечает Комов. – Стереотипы объяснимы. Те, кто бывал здесь в детстве, не видели города – только море, пляж и бетонный периметр санатория. А то, что городу 2,5 тысячи лет, и курортная составляющая в его истории хоть и ярка, но мала в историческом масштабе, об этом мало кто задумывался. Во мне же ощущение возраста города вызывает восторг и мурашки.С прошлым Евпатории Комов знакомился по документам времен Дувана, читал его выступления в Думе, как тот депутатов убеждал.
– Все уже было в истории, надо просто не полениться и увидеть ее цикличность, научиться город «читать». Так, мы организовали в Евпатории архитектурный квест для детей. И дети увлеклись. Они – будущее, для них все стратегии. Подход «отдайте нам все, что тут было, и чтоб нам за это ничего не было» – провальный. Культуру надо воспитывать.
По мнению Комова, сложность Евпатории в том, что в ней много смыслов.
– Называешь городом детства – отрезаешь историю по 36-й год, когда ее провозгласили Всесоюзной детской здравницей. Один «Малый Иерусалим» – тоже не весь город. А еще космическая тема и другие. Чтобы все смыслы объединить, необходимо чувствовать ту самую глубину городской традиции. Я определил для себя три драйвера развития Евпатории: культура, оздоровление, образование. Без их учета всегда что-то будет выпадать, они как стержни, на которые наматывается любое экономическое развитие.
Крым: адреналин-тур
Несмотря на прямоту и искренность архитектору из Москвы местные поверили не сразу – ждали подвоха: а почему к нам, ему тут что-то надо. Привыкли к варварам – раньше каждый новый «посол от центра» включался в передел территорий и сфер влияния. Народ в этих схемах участвовал лишь как источник дохода чиновников. Озлобленность и недоверие с каждым годом росли. И люди уже забыли, что бывает по-другому.
На все вопросы «об истинной цели» приезда Комов отвечает улыбкой: «Я фанат самого архитектурного города Крыма».
Считает, излишнюю подозрительность крымчан все эти годы подпитывало и островное мышление, и тот беспредел, за которым большинству приходилось наблюдать, а боролись единицы. Беззаконие пустило корни так глубоко, что и сейчас вырвать их – крайне непростая задача.
«Назад в будущее»
Каждый раз, приезжая в Крым, Комов ловил себя на мысли, что сел в машину времени.
– На материке, в Москве сейчас среда хороших 70-х – уже нет кричащих надписей, прекрасно себя в городе чувствуют мамочки с колясками, среда благополучная. Прилетая в Крым, попадаешь в «вечный 96-й год». И в этих перепадах времени понимаешь и хрупкость материкового благополучия, и глубину крымской драмы. Крымчанин для меня – это тот, кто искренне любит Крым, не по штампу в паспорте.
Если для Москвы понятие урбанистики уже набило оскомину, то в Евпатории устройством жизни города, созданием комфорта для людей давно не занимались.
Комов читает лекции молодым архитекторам – общаться с заинтересованной аудиторией ему интереснее, чем сидеть на совещаниях: «Я по натуре делатель, мне как сыну скульптора интересно заниматься конкретными проектами, не бумаги перекладывать, а вылепить, родить и пустить в мир. Можно бесконечно говорить о «космических кораблях, бороздящих просторы Большого евпаторийского театра», но я перед собой поставил осязаемые задачи – например, освежить набережную Горького».
Классика урбанистики
Сейчас вдоль линии моря вместо старых торговых и сувенирных палаток деревянные конструкции – стильно. Комов пояснил, что им не страшны дожди и соленые ветра: «Это высушенный в промышленных условиях сортамент деревянного погонажа. Конструкция подразумевает замену отдельных элементов в экстренных случаях. Дерево для морских условий – отличный материал. Если продувается ветрами, то только набирает прочность. Яркий пример в Евпатории – вилла «Альпийская роза».
Правда, при установке конструкций Комов столкнулся с проблемой: если на материке у него под рукой 300 контор, работающих с деревом, то на полуострове найти отлаженное современное столярное производство, организовать доставку сухого дерева оказалось очень непросто. Сожалеет, что, живя лишь сезоном, люди не заморачиваются: подкрасил старое, прибил дощечку – и готово. А создать «вкусную» среду, сделать что-то надежное, надолго – это ж уже новая идеология.
«Деревянная история» на набережной, созданная Комовым, – классика урбанистики. Это о том, как изменить большую территорию несколькими штрихами.
«В Крыму главное – это природа, – считает Алексей, – потому основной постулат крымской архитектуры – «Не навреди».
О команде
«Те люди, которые помогают мне, – не чиновники. Это горожане разных профессий, которым очень хотелось перемен и почувствовать город своим».
– Стать комиссаром развития, как я выразился полгода назад, реально только когда у тебя стратегические ресурсы и отряд единомышленников, которым не надо ничего объяснять. В Крыму люди не верят, что чиновники вообще могут с ними разговаривать, советоваться – привыкли, что их в упор не видят. Отсюда два типа социального поведения: мышиный – отсидеться под плинтусом, и хамский, но за агрессией прячутся тревога и страх. Тех, кто придерживается золотой середины, мало, и это трагедия. Каждый защищает свою делянку. Чтобы исправить ситуацию, людям надо сначала дать надежду, чтобы они поверили, а после поддерживать диалог.
Не знаю, почувствовал ли город перемены за время моей работы, но мое сознание эти полгода точно переформатировали. Хотя я так и не стал вельможей. Чиновник должен отбивать летящие в него «мячи», а не обрабатывать, иначе пропустишь банку. А мне интересно забивать красивые голы, давать результат.
О самом дорогом
– С чего начинается Родина? Затертые, казалось бы, слова из песни Бернеса в какой-то момент приобретают личный нерв. Действительно, с чего? Для меня уж точно не с маршей, парадов, трибун и флагов, как бы это красиво ни манило медиа-шелухой. Все просто: с любви. Без лишних слов и многоэтажных объяснений. Когда видишь радость детей (у Комовых их четверо – ред.), что они у себя дома, – щемит сердце. Духовный уют, который ты как отец семейства обязан оберегать несмотря ни на что и защищать с «оружием в руках» – бескомпромиссно. Даже от себя самого. И никакими «шансами-морковками» не искушаться. Не потерять, не расплескать, не замотать, не заболтать. В этом твой тихий духовный выбор.
P.S. Комов обещал продолжить сотрудничество с городом уже в качестве советника по архитектурной политике.
СПРАВКА «МК»
Алексей род. в 1975 г. в Москве в семье выдающегося советского скульптора Олега Комова (1932–1994). Окончил МАРХИ в 1999 г. Работал в «Архитектурном бюро АМ» (1995–2009). С 2009-го руководил собственной мастерской. Член Союза архитекторов России, советник Президента Союза архитекторов РФ. В портфолио более 50 реализованных объектов. Лауреат и постоянный участник российских и международных конкурсов «Зодчество», «Золотое сечение», «Под крышей дома», ArchiWOOD и др. Основатель выставочного проекта «Курортоград», посвященного советской архитектурной традиции Крыма. Куратор крымского раздела на всероссийском архитектурном фестивале «Зодчество-2014». Автор аналитических статей в профессиональных изданиях «Проект-Россия», «Проект-Интернешнл», «Капитель», «СА – вестник Союза архитекторов»…
